Кукловод - Троицкий Андрей

Когда Величко, наконец, раскрыл веки, то вздрогнул от неожиданности. В двадцати шагах от него стоял вожак стаи, огромный кобель черной масти. Пес скалил зубы и тихо рычал. В его черных глазах плясало пламя костра. За вожаком в овраг сбегала собачья стая. Боже, столько же тут собак? Не счесть. Величко быстро понял свою ошибку, понял, что облажался. Именно аппетитный запах привлек сюда псов. Будь она неладна эта каша.

Он медленно поднялся. Незакрытая фляжка упала, полился из горлышка разведенный спирт. Величко ногой ударил по котелку, вывалив на землю кашу с тушенкой. Это отвлечет псов.

– Жрите, – прошептал Величко.

Он стал медленно спиной отступать к машине. Все новые собаки сбегали вниз, в овраг. Он нащупал рукой борт грузовика, высоко подпрыгнул, ухватился за скобу. Влез в кузов и вытер холодный пот.

Все, теперь он король положения.

* * *

Когда стадо коров и погонщики вошли в село, Акимов с Галимом не дремали. Они, спустились с чердака, растолкав спящую бабку, предупредили, что гости на подходе. Затем прихватив двустволку и автомат с патронами, рюкзак. Растворив окно, выбрались наружу.

В поселок уже вползли первые предрассветные сумерки, дорогу и без фонаря видно. Задами прошли к соседнему дому, пустующему, давно заброшенному. Стекла выбиты, рамы и наличники с окон сорваны, на дрова. Дом покосился на бок, врос в землю так глубоко, что через подоконник в комнату можно одним шагом переступить.

Пригибаясь, влезли внутрь через оконный проем, посовещались шепотом. Договорились, что Галим останется на внизу, а Акимов займет позицию на чердаке. Станут ждать, когда совсем рассветет, а там по обстановке. Акимов, забравшись наверх, высунулся в окно, наблюдая, как три всадника спешились.

Щелкая кнутами, переругиваясь, загнали скот в здание правление, словно специально приспособленное под коровник. Лошадей привязали на улице к бабкиному заборчику. Притащили и бросили лошадям по худой охапке влажной соломы. Один из мужиков подошел к «Ниве», ладонью похлопал ее по капоту, подергал дверь и отошел. Двое других уже стучались в дом Игнатьевны.

После долгих расспросов кто, да откуда, старуха открыла дверь, впустила трех мужчин. Окна засветились тусклым светом керосиновой лампы.

– Слышь, они вошли, – сказал Акимов. – Сейчас будут спрашивать старуху, в каком доме остановился перекупщик. А она им: я почем знаю? Игнатьевна свой человек. Но искать по селу перекупщика они сейчас не пойдут, лягут отдохнуть с дороги.

– Посмотрим, – отозвался Галим.

Акимов выглянул в окно. Сумерки наливались утренним светом, небо на глазах меняло цвет, становясь из темно-серого голубым. Акимов сел на корточки, развязал рюкзак.

– Поднимайся сюда, перекусим. Выпьем по глотку. Может, ждать Назарова придется хрен знает сколько.

– Что-то у меня предчувствие нехорошее, – сказал Галим. – И аппетита совсем нет.

– Накаркаешь, – поморщился Акимов.

Последнее слово он произнес шепотом. Показалось, где-то рядом урчит автомобильный мотор. Акимов зашнуровал рюкзак, не время для перекусов.

– Слышишь? – спросил он Галима. – Или мне мерещится?

– Слышу, – ответил тот. – Тихо. Вроде едет.

Звук двигателя становился все явственней, отчетливей. Акимов подтянул к себе АКМ, перекрестился, поднял флажковый предохранитель. Передернув затвор, поставил переводчик в положение одиночной стрельбы. Он устроил локоть левой руки на полу, ладонью ухватился за цевье.

Хоть старый дом и не высок, но позиция Акимова хорошая. С чердака все пространство перед правлением, как на ладони, виден дом бабки, три трущобы через улицу.

По раскисшей дороге к правлению подполз «газик» защитного цвета с брезентовым верхом, остановился рядом с «Нивой». От чердака по прямой метров сто с небольшим. То ли от внезапного волнения, то ли от резких порывов ветра, залетавших на чердак, на глазах Акимова навернулись слезы. Он положил автомат, протер глаза ладонями.

Теперь он видел, как распахнулась дверца машины, с водительского места вылез человек в солдатском бушлате с меховым воротником и серой солдатской шапке. Человек встал спиной к Акимову, хлопнул дверцей, расправил плечи.

Акимов щурился, стараясь понять, что это за человек. Назаров? Ветер дул прямо в лицо, мешал разглядеть человека. Человек повернулся в пол-оборота к Акимову.

Он или не он? Акимов щурился, напрягал глаза…

* * *

Из кузова грузовика Величко хорошо видел, что происходит внизу. Собаки уничтожили горячую, как огонь, кашу за несколько мгновений. Но Величко не терял времени понапрасну. Он схватил автомат, стоявший в углу кузова, решив стрелять одиночными выстрелами.