Игольное ушко - Фоллетт Кен

Времени у нее имелось достаточно. В задней части джипа лежала канистра с половиной галлона бензина как раз для таких случаев. Она выбралась из машины, достала канистру и открутила крышку бензобака.

Но потом вдруг передумала, так как в голову ей пришла мысль, заставившая ее саму поразиться коварству своего нового замысла.

Она снова закрутила крышку бака и двинулась к передней части машины. Убедившись, что зажигание отключено, она открыла капот. Не сказать, что ей хорошо было известно устройство двигателя, но такая деталь, как прерыватель-распределитель, была ей знакома, и она знала, куда ведут от него провода. Она уложила канистру вплотную к корпусу мотора и открыла крышку.

Среди набора инструментов легко нашелся свечной ключ. Она вывинтила одну из свечей, еще раз проверила, не включено ли зажигание, а потом всунула свечу в горловину канистры, закрепив обрывком веревки. Затем закрыла капот.

Когда сюда доберется Генри, он наверняка попробует завести джип. Он повернет ключ в замке, стартер сработает, в свечах проскочат искры, и канистра с бензином взорвется.

Люси не была уверена в силе взрыва, но знала наверняка: ее врагу он точно не поможет.

Однако уже через час она пожалела о собственной сообразительности.

С трудом пробираясь по грязи насквозь промокшая, со спящим ребенком на руках, ей хотелось только одного: лечь на землю и умереть. По здравом размышлении она поняла, что устроенная ею ловушка может не сработать и даже обернуться против нее самой. Бензин не взорвется, а просто начнет гореть. Если же кислорода окажется недостаточно, то не возникнет даже пожара. Но наихудшей представлялась вероятность, что Генри, почуяв подвох, заглянет под капот, обезвредит «бомбу», зальет топливо в бак и помчится ей вслед.

Она очень хотела присесть и отдохнуть, но понимала: если сейчас сядет, то едва ли сможет снова подняться на ноги.

К этому времени Люси уже должна была увидеть коттедж Тома. Она никак не могла сбиться с дороги, и не только потому, что ходила этим путем много раз: на острове таких размеров заблудиться невозможно в принципе.

Она узнала рощицу, где они с Джо однажды видели лису. До коттеджа Тома отсюда никак не больше мили. И она бы уже точно видела его, если бы не дождь.

Люси переместила Джо на другое плечо, переложила ружье из одной руки в другую и усилием воли заставила себя продолжать передвигать ноги.

Когда дом наконец стал заметен сквозь дождевую пелену, она чуть не закричала от радости. И к тому же он оказался ближе, чем она рассчитывала, – до него оставалось не более четверти мили.

Внезапно даже Джо перестал ей казаться таким уж тяжелым. Хотя последний отрезок пути пришлось проделать чуть в гору – коттедж Тома стоял на небольшом холме, – она добралась до него в считанные минуты.

– Том! – окликнула она хозяина, подойдя к входной двери. – Том! Где ты?

Но в ответ лишь услышала лай собаки.

Она вошла внутрь.

– Том, помоги мне! Скорее!

Боб взволнованно вертелся у нее в ногах, яростно лая. Том не мог уйти далеко. Вероятно, он находился в амбаре. Люси поднялась наверх и уложила Джо на кровать Тома.

Радиопередатчик стоял тут же в спальне – сложная с виду конструкция, вся в проводах, кнопках, рукоятках и с циферблатом. Рядом лежало нечто напоминавшее ключ для передачи сообщений азбукой Морзе. Она чуть притронулась к нему, он издал писк. И откуда-то из глубин памяти (возможно, из прочитанного еще в юности приключенческого романа) вдруг всплыл код сигнала тревоги – «SOS». Она снова взялась за ключ: три коротких, три длинных, три коротких.

Но где же Том?

Снаружи донесся шум, и Люси подбежала к окну.

По склону вверх к дому приближался джип.

Генри обнаружил-таки ловушку и воспользовался бензином по назначению.

Она кинулась прочь, собираясь спуститься вниз и начать барабанить в ворота амбара, но на лестничной клетке замерла. Боб стоял в открытом проеме двери, которая вела во вторую спальню. В ту, которой никто не пользовался.

– Пойдем со мной, Боб! – позвала она, но собака не трогалась с места, продолжая лаять. Люси подошла к псу, собираясь взять его за ошейник.

И тут она увидела Тома.

Он лежал лицом вверх на голых досках пола пустой спальни. Его глаза неподвижно уставились в потолок. Вывернутая наизнанку кепка валялась рядом с головой. Полы его пиджака распахнулись, а в нижней части рубашки расплылось совсем небольшое пятно крови. У него под рукой стоял ящик с бутылками виски, и у Люси мелькнула совершенно неуместная мысль о том, что старик, должно быть, слишком много пьет.

Она пощупала пульс.

Том был мертв.

«Думай, думай!»

Генри вчера вернулся в ее дом такой побитый, словно кто-то задал ему изрядную трепку. Именно тогда он убил Дэвида. А сегодня приехал сюда, в коттедж Тома, «чтобы забрать Дэвида», как он ей сказал. Но ведь он прекрасно знал: Дэвида здесь нет. Так зачем понадобилась поездка? Теперь ответ стал очевиден – чтобы расправиться с Томом.

Значит, она осталась совершенно одна.

Люси все-таки ухватила собаку за ошейник и оттащила от трупа хозяина. Потом какое-то странное чувство заставило ее вернуться и застегнуть пиджак поверх нанесенной стилетом раны, которая и убила Тома. Она закрыла дверь пустой спальни, вернулась в другую и снова выглянула в окно.

Джип только что остановился перед домом, и из него вышел Генри.

Зов о помощи, посланный Люси, приняли на сторожевом корабле.

– Сэр, – обратился радист Спаркс к капитану, – я только что поймал с острова сигнал «SOS».

Капитан нахмурился.

– Мы ничем не можем помочь, пока не появится возможность спустить на воду шлюпку, – сказал он. – В сообщении было что-то еще?

– Никак нет, сэр. Сигнал даже не повторили, как это положено по уставу.

– Мы ничем не можем помочь, – повторил капитан. – Отправь радиограмму на материк, сообщи о случившемся и продолжай слушать.

– Есть, сэр.

Сигнал Люси был услышан и станцией прослушивания МИ-8, расположенной на одной из горных вершин в Шотландии. Оператор установки, молодой человек, списанный из военно-воздушных сил после ранения в область живота, считал своей главной задачей перехват радиообмена судов немецкого флота у побережья Норвегии, и потому не обратил на однократный «SOS» особого внимания, однако уже через пять минут, когда закончилось его дежурство, доложил о нем своему командиру.

– Сигнал был передан в эфир лишь однажды, – сказал он. – Скорее всего он поступил с какого-нибудь рыболовного судна у берегов Шотландии. В такую погоду высока вероятность, что кто-нибудь умудрился попасть в беду.

– Предоставьте это мне, – отреагировал начальник. – Я сам свяжусь с ВМФ. Нужно будет также поставить в известность Уайтхолл, как предписывает новая инструкция.

– Благодарю вас, сэр.

Зато в штабе корпуса королевских наблюдателей «SOS» со Штормового острова наделал переполоха. Конечно, это оказался не тот сигнал, который наблюдатель должен послать, заметив в воздухе самолет противника, но все знали, насколько стар Том. Кто знает, что он мог вытворить в стрессовой ситуации? Поэтому на всякий случай были включены сирены оповещения о возможности налета вражеской авиации, все остальные наблюдатели подняты по тревоге, зенитные установки расчехлены по всему восточному берегу Шотландии, а из штаба отчаянно пытались выйти с Томом на связь.

Разумеется, ни один немецкий бомбардировщик так и не появился, и из военного министерства поступил суровый запрос – по какой причине объявлена полномасштабная воздушная тревога, если в небе не наблюдалось никого, кроме редких стай диких гусей?

Это прозвучало как выговор.

Береговая охрана тоже не пропустила сигнала.

И они ответили бы, если бы его передали на правильной частоте и с передатчика на судне, которое находилось в зоне их ответственности.

Но поскольку «SOS» прошел по каналам корпуса наблюдателей и исходил от старика Тома, решили пока ничего не предпринимать, ведь береговая охрана и так готова была отправиться к нему при первой возможности.

Когда новость узнали картежники на катере в гавани Абердина, Худышка как раз закончил сдавать в очередной раз.

– Хотите знать, что произошло? – спросил он остальных членов команды. – Старина Том скрутил этого беглого пленного и сидит теперь у него на голове, дожидаясь, когда прибудет целая армия и заберет его.

– Чушь собачья, – отозвался на это Смит, с которым согласились все.

Совершенно случайно сигнал был принят и на борту У-505.

Субмарина все еще находилась более чем в тридцати морских милях от Штормового острова, но Вайсман крутил ручку настройки приемника, прослушивая эфир – не без тайной надежды поймать оркестр Гленна Миллера, пластинки которого крутили по радио для американских военнослужащих в Великобритании, – и случайно оказался на нужной волне в нужное время. Он передал информацию своему командиру, капитану II ранга Хееру, добавив: