Правила обмана - Райх Кристофер

— А в чем дело? — поинтересовался он.

— Да хочу попросить тебя кое-что вспомнить из прошлого. Может, по чашке кофе?

Они прошли в кафетерий, где Паламбо взял два кофе с молоком, и устроились за столиком в дальнем углу.

— Джо, ты же был в Сальвадоре?

— Тогда ты еще мучил первокурсников в Йеле, — ответил Лихай.

— Было дело, — согласился Паламбо. — Что ты можешь сказать о «Плачущей горлице»?

— Это все давно быльем поросло. А тебе зачем? Ты что, проводишь проверку по этому делу?

Паламбо покачал головой:

— Да нет. Просто интересуюсь для себя.

— Давно это было. Еще в годы моей зеленой молодости. Я был мелкая сошка. Никто и звать никак.

— Джо, ну, пожалуйста, даю слово: все останется между нами.

— Как Вегас?

— Да, как Вегас. — Паламбо наклонился вперед. — Джо, расскажи о «Плачущей горлице».

Наклонившись к Паламбо, Лихай негромко произнес:

— Все выглядело как инструктирование. Надо было придать новобранцам товарный вид. А они — полная деревенщина, половина вообще только-только с набедренными повязками рассталась. Чтобы обучить их азам военного искусства, мы привезли из Форт-Брэгга отряд «зеленых беретов» и оружие. Надо же было поддержать демократию в регионе. В общем, все как всегда.

— А я думал, что этим у нас занимается Школа Америк в Форт-Беннинге?

— Разумеется. Она — официальная. А эта была тайная. Однако Эль Пресиденте был доволен тем, что мы делали, и даже взял некоторых из подготовленных нами ребят в свою личную охрану. Конечно, работа грязная. Ты же помнишь, как Данни Ортега «зацепил» Бьянку Джаггер, как сандинисты тогда взбаламутили весь регион. No mas Communista!^[34] Во всяком случае, идея была такова. Но все с самого начала вышло из-под контроля, и никто не знал, как оно пойдет. Пошло известно как — народ перепугался до смерти, и к восемьдесят четвертому все закончилось. Ортега стал президентом. А мы сложили чемоданы и поехали домой.

— А парни, которых вы обучали? Кто-нибудь из них поехал домой с вами?

— То есть?

— Ну, не знаю. Может, кто-то очень способный приглянулся вам и ему предложили работать на «Компанию».

Беззаботная интонация Лихая тут же испарилась.

— Вот сейчас ты заплываешь не на ту глубину. Здесь слишком темные воды…

— Джо, ну только между нами… между ирландишкой из Филадельфии и покровителем южных бостонских кварталов.

Лихай усмехнулся, но ничего не сказал.

Паламбо не отставал:

— Понимаешь, похоже, с одним из них я тут недавно пересекся. Он завалил пару шишек, оставив за собой кучу всякого колдовского вуду-дерьма, — обмазывал пули лягушачьим ядом, чтобы души жертв не преследовали его в этом мире. Слыхал когда-нибудь про такое?

Лихай мотал головой, а воспоминания искрами вспыхивали у него в глазах.

— Джо, ты точно ничего об этом не знаешь?

— Фил, ты пытаешься обсуждать сведения из «черной папки», — сказал Лихай. — Лучше остановись, если ты дорожишь своей прекрасной женой и детками, которые ждут тебя дома.

Самонадеянности Паламбо, как, впрочем, и его визави, было не занимать, и предостережение только распалило его.

— Парни, которых он грохнул, были связаны с Валидом Гассаном. Они собирались взорвать самолет. Притом изощренно — с помощью дрона, развивающего скорость до четырехсот миль в час и начиненного двадцатью килограммами «Семтекса». Это же фактически крылатая ракета. Никакая чертова «Боджиика»^[35] с ним не сравнится.

— Похоже, убирает кого надо.

— Точно.

— Но если не фанатики в тюрбанах, то кто, по-твоему, за этим стоит? — спросил Лихай.

— Наверняка не знаю. Но догадываюсь. Подумай сам, сколько людей в конечном счете владеют сегодня такими ресурсами?

— Ты хочешь сказать, что это госзаказ?

— Именно. — Паламбо постучал костяшками пальцев по столу. — Но это только между нами.

Лихай на секунду поднял руку выше груди, символически осенив себя крестным знамением.

— В досье есть одна странность, — продолжил Паламбо. — Вот об этом я и хотел поговорить с тобой: имя человека, отвечавшего за ту операцию в Сальвадоре, нигде не упоминается. Похоже, его попросту вырезали перед тем, как оцифровать материалы. Джо, кто из наших руководил «Плачущей горлицей»?

Лихай взглянул на Паламбо и поднялся со своего места. Проходя мимо, он наклонился и шепнул ему на ухо одно-единственное слово: «Адмирал».