Правила обмана - Райх Кристофер

Они встретились в небольшом ресторане около Бельведера, на другом от ее работы конце города. Дружеский ужин, беседа перетекала с одной темы на другую — немного о политике, немного о культуре. Интересно, что знакомый, которого она раньше никогда не встречала, знал и о ее страсти к верховой езде, и о ее любви к Моцарту, и о ее занятиях в группе по изучению Библии.

В конце ужина он спросил, не окажет ли она ему услугу. Ее тут же охватило волнение. Он слегка коснулся ее руки, успокаивая. Она его не так поняла. Ему не нужна помощь немедленно. И ничего предосудительного он не попросит. И уж конечно, ничего, что угрожало бы ей потерей работы. Напротив, жизненно необходимо, чтобы она работала именно на этом месте. Все, о чем он просил, — не забыть об их интересах. Всего лишь обещание, что, если она узнает о чем-то угрожающем безопасности ее приемной родины, она немедленно даст ему знать.

Он дал ей номер телефона и пароль на этот случай. Он попросил заучить все наизусть и не оставил ее в покое, пока она не смогла без запинки повторить десятизначный номер и фразу. Обняв ее на прощание, он выразил искреннюю признательность.

Возвращаясь домой после ужина, Миллисент Брандт, урожденная Людмила Нильскова, ощущала непривычное волнение — отчасти страх, отчасти дурное предчувствие и отчасти просто волнение. Она присоединилась к сонму всех тех — управленцев, официальных лиц, чиновников и всевозможных специалистов, — которые поклялись оказывать помощь государству Израиль.

В трубке снова раздался тот же резкий голос:

— Встреча с Гансом в десять утра в кафе «Глориетта» у дворца Шенбрунн. Держите в руках номер «Винер тагблатт» так, чтобы название хорошо читалось.

— Конечно, — сказала она, но на том конце провода уже повесили трубку.

Милли Брандт тоже положила трубку на место. Она сдержала свое обещание. Теперь она «сайян».

Друг.

27

Готфрид Блитц завел такс в дом, закрыл дверь и остановился в ожидании сигнала тревоги: собачьи натренированные носы гораздо надежнее, чем электронная система. В доме было тихо. Он прошел в гостиную. Таксы улеглись на мраморном полу, отдыхая после утреннего моциона.

Он подошел к окну и, приоткрыв штору, выглянул на дорогу. На улице никого не видно. В том числе и пешехода-путешественника, с которым он разговаривал. Блитц приучил себя запоминать лица, поэтому он точно знал, что подтянутый, смуглый человек — не его сосед. Он бегло говорил по-итальянски, но этот язык не был ему родным. Кто же он? Пеший турист, желающий прогуляться в предгорья? В такую-то погоду? Тогда почему он пошел в противоположную сторону?

Блитц вглядывался в темнеющее небо. Еще не было девяти, а погода уже портилась — начался дождь. Послушав, как крупные капли барабанят по стеклу, он опустил тюлевую штору.

Смерть Ламмерса напугала его. В газетах писали, что убийца поджидал его возле дома. Предполагалось, что работал профессионал и что Ламмерс был связан с организованной преступностью. Блитц затаился: если добрались до Ламмерса, то скоро доберутся и до него. В любое другое время он бы собрал чемоданы — и только его и видели. Готфриду Блитцу угрожает смертельная опасность.

Но сейчас не любое другое время.

Начался завершающий этап. Пилот уже в стране. Последнее испытание дрона прошло с оглушительным успехом. Операция перешла в «красную» фазу, что практически означало «старт». В сущности, атака уже началась.

А тут на тебе — переделка в Ландкварте: один убит, другой тяжело ранен.

Блитц покусывал губы. Наверное, правда, не стоило отправлять вещи поездом, но другого выхода у него не было. И дело не только в людских ресурсах (в стране действовало всего семь агентов «Дивизии»), но и в риске. На этом этапе слишком опасно передавать вещи лично. Швейцарская почтовая система его не беспокоила, вот только зря он оставил на квитанциях свое имя. Но на этом настаивал финансовый отдел: нельзя было допустить, чтобы в случае каких-то осложнений они не смогли бы забрать деньги обратно. Операции тоже согласовывались с ними. «Деньги — вот ключ», — сказали ему. Вот что будут искать прежде всего. Это приманка, когда нужно пустить кого-то по следу. Хочешь, чтобы полиция что-то нашла, подтолкни ее в нужном направлении. А все следы вели к нему. К Готфриду Блитцу.

Мысли о Тео Ламмерсе по-прежнему преследовали его. Работал профессионал. Поджидал около дома. Блитц вздрогнул. Это могло означать только одно. В сеть проник посторонний.