Раскрутка - Троицкий Андрей

Сеялся мелкий дождь, что-то попискивало и потрескивало в динамиках, будто приемник ловил отзвуки далекой, потерявшейся за горизонтом грозы. Прикрыв глаза, Девяткин развалился в кресле, скрестив руки на животе. В динамике раздался щелчок.

– Ты на месте? – спросил Перцев вместо приветствия.

– Уже полчаса, – голос Дунаевой звучал спокойно, слышалась лишь нотка легкого раздражения. – Уже поела котлет из собачатины. Теперь мучаюсь изжогой.

– Значит, заведение открыто?

– У нас что, викторина вопросов и ответов? Ты где есть?

– Рядом, – коротко ответил Перцев. – Увидишь меня – выходи из машины. О твоей тачке позаботятся.

Запикали гудки отбоя. Девяткин открыл рот: в минуты нервного напряжения всегда хочется сладко зевнуть. Теперь он хорошо видел, синий «опель» с затемненными стеклами. Сбавив газ, машина свернула к шашлычной. Девяткин вытащил пистолет и переложил его из правой руки в левую. Так удобней. «Опель» остановился напротив «мерса». Машины разделяло метров десять или около того. Снова что-то зашелестело в динамиках.

– Ну, ты чего не выходишь? – Перцев говорил спокойно. Было слышно, как щелкнула зажигалка. Он прикурил и выпустил дым. – Ждешь приглашения?

– Слушай, надоели твои хамские приколы, – ответила Дунаева. – Надоела эта уличная лексика. У меня сумка застряла между двух сидений. Ни туда ни сюда. А ты вместо того, чтобы…

– А нельзя просто вылезти и взять сумку с заднего дивана? Или это слишком сложный вариант? Ладно.

Девяткин видел, как открылась дверца «опеля», Перцев выбрался из машины и двинулся вперед. Серая куртка расстегнута, видно, что подплечной кобуры он не носил. В зубах Перцев сжимал сигарету, лицо спокойно. Накануне он не побрился – видно, верил в приметы. Перцев подошел к «мерседесу», потянул на себя водительскую дверцу. Замер. И отступил на полшага, когда увидел Девяткина, развалившегося в кресле. Еще Перцев заметил темный ствол пистолета, глядевшего на него.

Он шагнул назад. Правая рука нырнула под куртку. Но Девяткин уже нажал на спусковой крючок. Хлопок выстрела. Где-то рядом закричала женщина. Второй хлопок. Перцев отступил еще на шаг, стал заваливаться набок, будто на мокром и скользком асфальте у него подвернулась нога.

Девяткин выбрался из машины, с силой наступил подметкой башмака на плечо убитого, перевернув его с боку на спину. Обшарил карманы, но не нашел под курткой оружия. Тогда Девяткин вытащил из кармана второй пистолет «браунинг» девятого калибра, завернутый в целлофановый пакетик. Не вынимая его из обертки, дважды выстрелил в заднюю дверцу «мерседеса». Осторожно извлек оружие из пакета, вытряхнул стреляные гильзы. И, присев на корточки, вложив пистолет в раскрытую ладонь Перцева, сжал холодеющие пальцы. Окурок, прилепившийся к нижней губе убитого, еще дымился.

Вместо эпилога

Три месяца спустя

Дима Радченко сидел в гостиной и перебирал деловые бумаги. Ребенок спал в соседней комнате, жена Галя включила телевизор и, запивая сухое печенье молоком, уставилась на экран. Крутили какое-то шоу, видно интересное. Студия была забита до отказа, а у ведущего от напряжения или духоты запотели стекла очков.

– Напомню, что сегодня у нас в гостях известная певица Ольга Дунаева. – Ведущий программы взмахнул рукой, обрывая аплодисменты зала. – Еще недавно судьбе Ольги не позавидовала бы ни одна женщина. Да и сама наша героиня находилась на волосок от смерти. Напомню, что Ольгу продолжительное время терроризировал поклонник, за которым охотилась вся российская милиции. Все началось со случайного знакомства. Наша героиня после концерта приняла цветы от красивого мужчины, который, как выяснилось позднее, оказался жестоким убийцей. Следующей жертвой маньяка должна была стать сама Ольга.

Спускаясь вниз по ступенькам, ведущий программы прошел между рядами зрителей. Прибавив обороты, резво пробежал студию, залитую светом софитов, и присел на диван рядом с Дунаевой.

– Этот вопрос я адресую нашей героине. Скажите, Ольга, когда именно вы поняли, что оказались в смертельной западне?

Дунаева поправила меховую накидку на плечах. И выдержала длинную паузу.

– Даже сейчас, по прошествии времени, мне трудно вспоминать тот мрачный и трагический период своей жизни. – Глаза увлажнились, она сжала ручку микрофона. Кажется, вот-вот по щеке покатится слеза, такая же крупная, как бриллиант на колечке из белого золота. – Все началось с пустяка. На гастролях в гримерную зашел импозантный мужчина с шикарным букетом. Мы перебросились парой фраз и на том расстались. Уже позднее я видела этого человека в зале на своих концертах. Он всегда сидел в первых рядах, как правило справа от сцены. Однажды после концерта он подошел ко мне, предложил сходить в ресторан. Когда я твердо отказалась, он начал буквально преследовать меня. Звонил, дожидался после концертов. Снова звонил и снова ждал. Нет, мне трудно говорить об этом. Потом были письма, которые я получила по электронной почте. А в посланиях ужасные фотографии жертв маньяка.