Раскрутка - Троицкий Андрей

Девяткин выложил на стол фотографию.

– Вот он, красавец. Кроме того, в Краснодаре режут женщин. У нас на прицеле некий художник по имени Олег Петрушин. – Девяткин вытащил вторую фотографию. – Где лежбище этого художника, узнать не можем. Перцев и Петрушин знакомы, это установлено следствием. Возможно, у этих парней есть сообщники, друзья. В этом городе ты знаешь каждую собаку. Мне нужно немного информации – всего-то. Для тебя это не великий подвиг – узнать, где скрываются эти люди. Наш ответный ход – прокуратура тебя не тронет, а тот эпизод у гостиницы, будем считать, забыли навсегда. Живи – как жил. Занимайся своими делами и нюхай дурь. Как тебе предложение? По-моему, просто шикарное.

– По-моему, не очень, – покачал головой Феня.

– Лучше не зли меня, иначе сожгу эту помойку под названием баня, – пообещал Девяткин. – А в акте пожарно-технической экспертизы будет записано, что возгорание возникло из-за неосторожного обращения с огнем. На пепелище найдут пару трупов, опознание которых невозможно без генетической экспертизы. Твой водила, банщик и баба из обслуги на следствии покажут, что ты с Безменом наширялись и в состоянии наркотического опьянения устроили пожар. Нравится?

– Не очень, – честно ответил Феня, решив, что Девяткин, если очень разозлится, может выполнить угрозу. – Если я впрягусь, меня перестанут тягать, ну, по поводу той гостиничной истории? Сто процентов? Я ведь в СИЗО восемь месяцев отбомбил за здорово живешь.

– Спроси любого – майор Девяткин слово держит. А ты правильно рассуждаешь. Какой смысл снова на шконку залезать, если жизнь всего одна.

– Лады! – Феня взял бутылку пива и глотнул из горлышка. – Тогда расскажите подробнее об этих хмырях. Что за художник? И что за Перцев такой? Кто из них баб режет?

Разговор закончился через час. Девяткин спустился по лестнице, вышел на крыльцо и похлопал по спине старлея Лебедева.

– А ты говорил, что с этими отморозками будет трудно договориться, – сказал он. – Вполне адекватные люди.

* * *

Когда хлопнула дверь и менты убрались, Феня несколько минут просидел молча, прислушиваясь, как запертая в кладовке тихо повизгивает подавальщица. Феня выкурил сигарету и глянул на своего помощника:

– Ты весь мой порошок выбросил?

– Конечно, – кивнул Безмен. Он до сих пор не мог поверить в свое счастье: он здесь, в бане, на свободе, а не в изоляторе временного содержания. И даже морда, в которую с такой ненавистью глядел Девяткин, не разломана. – Все в унитаз спустил.

– Ну и дурак, – отозвался Феня. – Кстати, ты уже понял свою задачу?

– Более или менее… – Безмен прикурил сигарету и выпустил колечко дыма. – Надо созвониться с Пашей Шестаковым из Краснодара. Потом грести в аэропорт, брать билет на ближайший рейс. Я переверну весь город, но найду этих уродов дня за два-три. Если они, конечно, в Краснодаре. И тут же тебе свистну.

– Все так, но не совсем… – Феня говорил медленно и тихо.

Он продолжал просчитывать ходы и варианты, что стали вырисовываться, когда он сказал Девяткину «да». У плохих вестей ноги длинные. В ближних кругах скоро узнается, что он помогал ментам, пусть в пустяковом деле, пусть под давлением и угрозами нового ареста и суда. И тогда Финагенова могут неправильно понять. Чего доброго решат, что он, чтобы купить свободу, в стукачи записался или только хочет ссучиться. По этому вопросу наверняка соберут сходняк, придется оправдываться. В конечном счете все обойдется без последствий. Авторитет Фени – слишком весомая штука. И все же. Все эти базары и говнотерки сейчас, когда он затевает большие денежные дела, хочет прибрать к рукам один частный коммерческий банк, как-то не ко времени и не к месту. Да и ментам только сунь в рот палец – без руки останешься. Аппетиты растут в геометрической прогрессии. Сегодня им убийцу найди, завтра лучшего кореша сдай.

– Все не совсем так, – повторил Финагенов. – Набери парней здесь, в Москве, или свяжись с Пашей Шестаковым, то бишь с Шестом. Пусть начинает искать сейчас же, немедленно. А к твоему приезду подберет тебе бойцов из местных. Вычисли этих хмырей Петрушина, Перцева. Кончишь их на месте, избавишься от трупов. Девяткин говорил про мужиков, которые ездят на «Газели» и с пацанами сцепились. Может, они и есть Перцев с Петрушиным. А может, нет. Это надо проверить, надо разобраться на месте. По-любому, этих на «Газели» ты найдешь. Если они тоже замазаны, если это они баб потрошили… Тогда и этих тварей прибрать надо. Я гуманист. И не люблю, когда в моем родном городе какие-то мрази людям глотки режут. За просто так. Как только менты поймут, что искать им больше некого, от меня отвянут. Раз и навсегда.