Раскрутка - Троицкий Андрей

Ее кавалер Перцев под стать своей партнерше. Чем они занимались, лучше бы не видеть. Гвоздев почувствовал, как сердце застучало часто, а в кабинете сделалось душно и жарко. Неожиданно он подумал, что все еще любит Ольгу Петровну. Но тут же поправил себя: слова про любовь и верность – это бред и жалкий треп. Какая тут, к черту, любовь. Сука, какая же она сука! Последняя подстилка. Он громко выругался и сунул карточки обратно в пакет, смотреть дальше эту дикую порнографию с участием собственной жены просто не осталось душевных сил. Пару минут он сидел молча, прислушиваясь, как молотится в груди сердце. Когда прикуривал очередную сигарету, руки продолжали дрожать.

– Спасибо за любезность… – Гвоздев посыпал пеплом штаны. – Но лучше бы вы ее не делали. Вы наглый субъект. Прийти к мужу и вывалить ему на стол килограмм порнографических снимков, где жена занимается…

Гвоздев матерно выругался и замолчал.

– Я поступил честно, – ответил Перцев. – А снимки помогут вам в суде выиграть дело. Судьи ведь тоже люди. Они примут во внимание, что Дунаева развратная похотливая сучка, не способная дать ребенку ничего. Будучи вашей женой, путалась с кем ни попади. Короче, суду это не понравится. А вы, напротив, человек высокой нравственности. Серьезный бизнесмен, способный сделать из ребенка человека и гражданина. С большой, разумеется, буквы.

– Но когда? – Гвоздев вскинул к потолку свои ручищи. – Когда и как завертелась вся эта блядская музыка? И как она…

Он снова выдал длинное матерное ругательство, помянув и бога и душу и мать. В голове Гвоздева пронесся ураган бессвязных мыслей и образов. Он вспомнил о пистолете в верхнем ящике. Подумал, что может запросто пристрелить этого негодяя прямо здесь. Прямо сейчас. Секретарь подтвердит, что в кабинет вошел незнакомец, сказал: по личному делу. Она слышала голоса за стеной, но слов разобрать не смогла. А потом услышала выстрелы. Гвоздев покажет на следствии, что мужчина обманным путем проник в кабинет.

Когда они остались одни, наставил ствол на хозяина и потребовал деньги. Завязалась короткая схватка. Гвоздев схватился за ствол револьвера, направленного на него бандитом. Он плохо помнит детали, потому что был слишком взволнован и напуган, но в пылу борьбы прозвучал выстрел. И мужчина упал на пол с простреленной грудью. Или шеей. Все гладко, от уголовного преследования Гвоздева отмажет любой адвокат-приготовишка. А фотографии он успеет спрятать в надежном месте еще до приезда милиции. И еще Анатолий Васильевич подумал, что этот Перцев смазливый мужик. Прямой нос, правильные черты лица, чувственные пухлые губы и холодный взгляд серых глаз. Перед таким хмырем ни одна телка не устоит.

Тем приятнее пустить пулю в эту ненавистную морду.

* * *

– Вы хотите знать, как закрутился наш роман? – Усмехнувшись, Перцев посмотрел на часы: – Что ж, у меня есть немного времени. Могу рассказать, если интересно. Кстати, я так и знал, что наша встреча пройдет без мордобоя. Вы все правильно поймете. Ведь мы в этом деле, можно сказать, союзники.

– Интересно, – бешено вращая глазами, кивнул Гвоздев и как бы между делом потянул за ручку правый ящик письменного стола. – Даже очень интересно. А почему это мы союзники?

– Сейчас поймете. Все началось давно, два года назад, – сказал Перцев. – Дело было в Ростове, у Ольги как раз стартовал большой гастрольный тур. Я не посещаю концерты, но в тот раз пришлось сходить. В зале присутствовал человек, который меня интересовал. Все второе отделение пела Ольга. Я опускаю все подробности, свои душевные метания, чувства и прочую сопливую лирику.

– Можете не опускать, – промямлил Гвоздев.

– Когда я вышел из театра, то понял, что со мной что-то не так. Был поздний вечер, но вокруг светло как днем, река народу, хлынувшая из дверей. А я стою как последний идиот на тротуаре, в самом неудобном месте. Меня толкают плечами, я всем мешаю, но почему-то не могу уйти. Я ни черта не чувствую, ничего не замечаю, только вижу ее на сцене. Короче, через пятнадцать минут я купил лучшие цветы, что были в городе. И вернулся к театральному подъезду. Еще через пятнадцать минут я ввалился в гримерку и наговорил Ольге каких-то глупостей. Так все и завертелось…

По словам этого типа выходило, что он объездил с Ольгой почти все города, где она побывала с концертами. И женщина сказала «да» в последний вечер, перед отъ ездом в Москву. Потом они встречались в гостиницах, на съемных квартирах, у каких-то знакомых. Этот безумный роман продолжался год с небольшим, до того дня, когда Ольге взбрело в голову, что ей пора сделать выбор между семьей и любимым человеком. Почему она так решила? Кому был нужен этот выбор, кроме нее самой? Зачем вообще нужно выбирать, когда от тебя этого никто не требует? Это загадки женской души. Что-то из области сюрреализма, бреда, который трезвый человек просто не поймет.