Инферно - Браун Дэн

- Это я вас по-хорошему предупреждаю, - парировала она, - Я расцениваю это как террористическую угрозу и отнесусь к ней должным образом. - Она достала телефон.

Человек рассмеялся. - Вы собираетесь заявить на меня за высказывание гипотез? К сожалению, со звонком вам придётся подождать. Эта комната экранирована от излучений. Ваш телефон не сможет обмениваться сигналами.

Мне не нужно сигналов, психопат. Элизабет приподняла телефон и, пока человек осознавал происходящее, засняла его физиономию. В его зелёных глазах отразилась вспышка, и на мгновение он показался ей знакомым.

- Не знаю, кто вы, - сказала она, - но вы совершили ошибку, вызвав меня сюда. Когда доеду до аэропорта, я уже буду знать, кто вы такой, и вы окажетесь в контрольных списках ВОЗ, Центра контроля над заболеваниями и его европейского отделения как потенциальный биотеррорист. Наши люди будут заниматься вами денно и нощно. Если попытаетесь приобрести материал, мы узнаем об этом. Построите лабораторию - мы будем в курсе. Вам негде будет укрыться.

Человек какое-то время напряженно молчал, будто готовясь выхватить у неё телефон. Наконец, он овладел собой и отошёл с мрачной усмешкой. - Тогда, выходит, наши игры уже начались.

ГЛАВА 32

Il Corridoio Vasariano - Коридор Вазари - был построен Джорджо Вазари в 1564 году по приказу правителя династии Медичи, великого герцога Козимо I, чтобы обеспечить безопасный переход из его резиденции во дворце Питти в его административные помещения, через реку Арно в Палаццо Веккьо.

Подобный знаменитому Пассетто Ватикана, коридор Вазари был основным тайным проходом. Он простирался почти на целый километр от восточного угла Садов Боболи непосредственно к сердцу старого дворца, пересекая Понте Веккьо и извивался через галерею Уфицци между ними.

В наше время Коридор Вазари все еще служил зоной безопасности, хотя не для аристократов Медичи, а для произведений искусства; с его на вид бесконечным пространством надёжно защищенной поверхности стен коридор являлся вместилищем бесчисленных редких картин — выходя за пределы всемирно известной галереи Уффици, через которую прошел коридор.

За несколько лет до этого Лэнгдон побывал в туннеле как участник неторопливого частного тура. В тот день он остановился, чтобы восхититься потрясающим множеством картин галереи — включая самую обширную коллекцию автопортретов в мире. Он также несколько раз останавливался, выглядывая из запасных смотровых дверей коридора, которые позволяли путешественникам оценить продвижение вдоль высокого тротуара.

Этим утром, однако, Лэнгдон и Сиенна двигались по коридору бегом, стремясь как можно больше увеличить расстояние между ними и их преследователями в другом конце. Лэнгдон гадал, сколько времени потребуется для обнаружения связанного охранника. Туннель простирался перед ними, и Лэнгдон ощущал, что с каждым шагом они приближаются к тому, что искали.

Cerca trova … глаза смерти … и ответ зависит от того, кто преследует меня.

Теперь отдаленный гул вертолета-разведчика был далеко позади них. Чем дальше они пробирались в туннель, тем больше Лэнгдону приходило в голову, каким честолюбивым архитектурным подвигом был этот переход. Поднявшись над городом почти по всей длине, коридор Вазари походил на широкую змею, извивающуюся сквозь здания, на всем пути из Дворца Питти, через Арно, в сердце старой Флоренции. Узкий, побеленный проход, казалось, простирался в вечность, иногда ненадолго поворачивая влево или вправо, чтобы избежать препятствия, но всегда двигаясь на восток … через Арно.

Внезапный звук голосов перед ними эхом прозвучал в коридоре и Сиенна резко остановилась. Лэнгдон тоже остановился, и немедленно для успокоения положил руку на ее плечо, двигаясь к ближайшей смотровой двери.

Внизу спускались туристы.

Лэнгдон и Сиенна двинулись к двери и всматриваясь, увидели, что они в настоящее время взобрались выше Понте Веккьо — средневековый каменный мост, который служит пешеходным проходом в старый город. Под ними первые туристы наслаждались рынком, который существовал на мосту с 1400-ых. Сегодня продавцы - главным образом золотых дел мастера и ювелиры, но не всегда было так. Первоначально во Флоренции на мосту размещался огромный, открытый мясной рынок, но мясников прогнали в 1593 году после того, как прогорклый аромат испорченного мяса достиг коридора Вазари и атаковал тонкие ноздри великого герцога.

Где-то там на мосту, вспомнил Лэнгдон, определенно было место, где было совершено одно из большинства позорных преступлений Флоренции. В 1216 молодой дворянин по имени Буонделмонте отклонил брак, о котором договорилась его семья, ради своей настоящей любви, и за это решение его жестоко убили на этом самом мосту.

Его смерть долго называли “самым кровавым убийством Флоренции”, потому что это вызвало отчуждение между двумя влиятельными политическими фракциями — Guelphs и Ghibellines — кто тогда в течение многих столетий вел безжалостную войну друг против друга. Поскольку следующая политическая вражда вызвала изгнание Данте из Флоренции, поэт горько увековечил это событие в своей Божественной Комедии:

О Буондельмонте, ты в недобрый час

Брак с ним отверг, приняв совет лукавый!

По сей день три отдельных мемориальных доски — каждая из которых цитирует различные строки из Песни 16 “Рая” Данте — можно увидеть около места убийства. Одна из них расположена у входа на Понте Веккьо и зловеще гласит:

НО УЩЕРБЛЕННЫЙ КАМЕНЬ, МОСТ БЛЮДУЩИЙ, КРОВАВОЙ ЖЕРТВЫ ОТ ФЬОРЕНЦЫ ЖДАЛ,

КОГДА КОНЧАЛСЯ МИР ЕЕ ЦВЕТУЩИЙ…

Лэнгдон переместил взгляд с моста на темные воды, которые его окружали. Прочь на восток, манил к себе одинокий шпиль Палаццо Веккьо.

И хотя Лэнгдон и Сиенна были только на полпути через реку Арно, он не сомневался, что они давно прошли точку невозврата.

На тридцать футов ниже, на булыжниках Понте Веккьо, Вайента с тревогой смотрела на прибывающую толпу, совсем не предполагая, что ее единственное спасение всего лишь за несколько мгновений до этого буквально проплыло мимо над ее головой.

ГЛАВА 33

Помощник Ноултон сидел один в своем кабинете глубоко в недрах поставленного на якорь судна Мендасиум, и безуспешно пытался сосредоточиться на работе. С тревожным чувством он вернулся к просмотру видео и уже в течение часа анализировал девятиминутный монолог, который витал где-то между гениальностью и безумием.

Ноултон быстро вернулся к началу в поисках любой подсказки, которую он, возможно, пропустил. Он прокрутил мимо затопленную табличку … мимо свободно плавающую оболочку с темной желто-коричневой жидкостью … и нашел момент, когда появилась тень с клювообразным носом — деформированный силуэт, отразившийся на сочившейся стене пещеры … освещенной мягким красным свечением.