Пески времени - Шелдон Сидни

Он следил за выражением лица Миган.

– Простите, но я должен быть с вами откровенен. Миро был очень занятой человек. Он грабил банки, взрывал машины, убивал людей…

– Он не убийца, он – патриот. Он борется за свои права.

– Хорошо-хорошо. Я тоже люблю таких героев. Что вы хотите от меня?

– Спасите его.

– Миган, мы такие хорошие друзья, что я скажу вам всю правду. Сам Иисус Христос не смог бы спасти его. Вы ждете чуда, которое…

– Я верю в чудеса. Вы мне поможете?

Он внимательно посмотрел на нее.

– Чем черт не шутит. Друзья для этого и существуют. Вы пробовали паштет? Я слышал, его здесь делают по-еврейски.

В полученном из Мадрида по факсу сообщении говорилось:

«Переговорил с полудюжиной ведущих европейских адвокатов. Они отказываются защищать Миро. Пытался добиться разрешения выступать в суде. Суд отклонил мою просьбу. Был бы рад сотворить для вас чудо, но Иисус еще не воскрес. Возвращаюсь домой. За вами обед. Майк».

Суд был назначен на семнадцатое сентября.

– Отмените все мои встречи, – сказала Миган своему секретарю. – Я вылетаю по делам в Мадрид.

– Сколько вы там пробудете?

– Не знаю.

Миган обдумывала свой план в самолете, летевшем над Атлантикой. «Должен же быть какой-то выход, – думала она. – У меня есть деньги и власть. Надо действовать через премьер-министра. Я должна встретиться с ним до начала суда. Потом будет слишком поздно».

Встреча Миган с премьер-министром Леопольдо Мартинесом состоялась через двадцать четыре часа после ее прибытия в Мадрид. Он пригласил ее на обед во дворец Монклоа.

– Благодарю вас, что вы так быстро нашли время встретиться со мной, сказала Миган. – Я понимаю, что вы очень заняты.

Он сделал протестующий жест.

– Ну что вы, мисс Скотт. Для меня большая честь, когда глава такой крупной компании, как «Скотт индастриз», прилетает в нашу страну для встречи со мной. Скажите, чем я могу быть вам полезен.

– Это я приехала сюда, чтобы быть полезной вам, – ответила Миган. – Я подумала о том, что, имея в Испании всего несколько предприятий, мы далеко не в полной мере используем потенциал вашей страны.

Он уже слушал внимательнее, в его глазах светился интерес.

– Продолжайте.

– «Скотт индастриз» рассматривает перспективу строительства крупного электронного завода. Там будет занято около полутора тысяч человек. Если он оправдает наши надежды, мы откроем филиалы.

– Но вы еще не приняли решение, в какой стране будет построен ваш завод?

– Именно так. Лично я склоняюсь к Испании, но, откровенно говоря, ваше превосходительство, некоторые мои эксперты недовольны тем, как у вас обстоят дела с соблюдением гражданских прав. – Правда?

– Да. Они считают, что вы слишком жестоки по отношению к тем, кто выступает против внутренней политики государства.

– Вы можете назвать какие-нибудь конкретные примеры?

– Да, могу. Например, Хайме Миро.

Он уставился на нее.

– Понятно. То есть, если бы мы проявили к Хайме Миро снисходительность, то за это получили бы электронный завод и…

– И многое другое, – заверила его Миган. – Везде, где мы открываем наши заводы, повышается уровень жизни.

– Боюсь, здесь есть небольшая загвоздка, – нахмурившись, сказал премьер-министр.

– Какая же? Мы можем обо всем договориться.

– Есть вещи, не подлежащие обсуждению, мисс Скотт. Мы не торгуем честью Испании. Не пытайтесь купить нас или угрожать нам.

– Поверьте, я не…

– Вы приехали облагодетельствовать нас и рассчитываете, что мы будем манипулировать правосудием в угоду вам? Подумайте хорошенько, мисс Скотт. Мы не нуждаемся в ваших заводах.

«Я все испортила», – с отчаянием подумала Миган.

Суд, длившийся шесть недель, проходил в закрытом для публики, тщательно охраняемом помещении.

Все это время Миган была в Мадриде, следя за ежедневными сообщениями в газетах. Время от времени ей звонил Майк Роузен.

– Я понимаю, каково вам там, мой друг. Мне кажется, вам лучше вернуться домой.

– Не могу, Майк.

Она попыталась увидеться с Хайме.

«Никаких посетителей».

В последний день процесса Миган стояла в толпе возле здания суда. На улицу высыпали репортеры, и Миган остановила одного из них.

– Что случилось?

– Его признали виновным по всем пунктам. Он приговорен к гарроте.

В день казни Хайме Миро уже в пять часов утра у стен центральной мадридской тюрьмы начали собираться люди. Установленные гражданской гвардией заграждения не давали растущей толпе перейти широкую улицу и приблизиться к главному входу тюрьмы. Железные ворота тюрьмы были блокированы вооруженными солдатами и танками.

В тюрьме, в кабинете начальника Гомеса де ла Фуенте, проходило экстренное совещание. На нем присутствовали премьер-министр Леопольдо Мартинес, новый глава ГОЕ Алонсо Себастьян, заместители начальника тюрьмы Хуанито Молинас и Педрос Арранго.

Гомес де ла Фуенте был крепкий мужчина средних лет с мрачным лицом, самоотверженно посвятивший свою жизнь перевоспитанию негодяев, которых правительство передавало на его попечение. Молинас и Арранго, его верные помощники, прослужили с де ла Фуенте вот уже двадцать лет.

Говорил премьер-министр Мартинес:

– Я бы хотел знать, какие вами приняты меры для обеспечения порядка во время казни Хайме Миро.

– Мы готовы к любой неожиданности, ваше превосходительство, – ответил начальник тюрьмы де ла Фуенте. – Как вы уже успели заметить по прибытии, вокруг тюрьмы расположена целая рота вооруженных солдат. И чтобы прорваться в здание, понадобится армия.

– А в самой тюрьме?

– Приняты еще более строгие меры предосторожности. Хайме Миро содержится в камере в двойной системой безопасности на втором этаже. Всех остальных заключенных с этого этажа временно убрали. Двое охранников стоят перед камерой и еще двое – в разных концах тюремного блока. Я распорядился, чтобы все заключенные оставались в камерах до окончания казни.

– Во сколько она состоится?

– В полдень, ваше превосходительство. Я перенес обед на час дня, чтобы у нас было достаточно времени убрать тело Миро.

– Куда вы планируете его отвезти?

– Я полностью согласен с тем, что вы предложили, ваше превосходительство. Его захоронение в Испании может поставить правительство в неловкое положение, если баски превратят его могилу в нечто вроде святыни. Мы связались с его теткой во Франции. Она живет в небольшой деревушке, неподалеку от Байонны. Она согласна похоронить его там.

Премьер– министр встал.

– Замечательно. – И со вздохом добавил: – Все же я думаю, что его лучше было бы повесить на площади у всех на виду.

– Конечно, ваше превосходительство. Но в этом случае я бы уже не мог гарантировать вам порядок.

– Возможно, вы правы. Не стоит создавать лишний повод для волнений. Казнь с помощью гарроты медленнее и мучительнее. И если кто-то и заслуживает гарроты, так это Хайме Миро.

– Простите, ваше превосходительство, – сказал начальник тюрьмы. – Но, насколько я понимаю, судейская коллегия собирается рассмотреть последнюю апелляцию, представленную защитниками Миро. Если она пройдет, как мне?…

– Не пройдет, – прервал его премьер-министр. – Казнь состоится в назначенное время.

Совещание было окончено.

В половине восьмого утра к воротам тюрьмы подъехал фургон с хлебом.

– Хлеб привезли.

Один из дежуривших у ворот охранников, заглянув в машину, посмотрел на шофера.

– Ты что, новенький?

– Да.

– А где Хулио?

– Он заболел и слег. – Отдыхал бы и ты, amigo.

– Что?

– Сегодня утром никаких поставок. Приезжай дНем. – Но ведь каждое утро…

– Никого и ничего не пропускаем, пока кое-что не отправим. А теперь задний ход, разворачивайся и катись отсюда, пока мои ребята не рассердились.

Шофер обвел глазами уставившихся на него вооруженных солдат.

– Ну что ж. Понятно.

Они наблюдали, как грузовик развернулся и укатил по улице. Командир поста доложил о случившемся начальнику тюрьмы. Когда навели справки, выяснилось, что прежний водитель был в больнице, пострадав в дорожной аварии.

В восемь утра на улице напротив тюрьмы взорвалась машина, в результате чего было ранено с полдюжины человек. В обычной ситуации охранники, оставив свои посты, попытались бы разобраться в происшествии и помочь раненым. Но у них был строжайший приказ. Они оставались на своих местах, а случившимся занялась гражданская гвардия.

Об инциденте было немедленно доложено начальнику тюрьмы.

– Они могут пойти на что угодно, – ответил он. – Будьте готовы ко всему.

В 9.15 утра над территорией тюрьмы появился вертолет. С обеих сторон на нем было написано «Ла Пренса» – название самой известной ежедневной испанской газеты.