Раскрутка - Троицкий Андрей

– А шлем у тебя есть? – проорал Гречко.

– Какой еще, к матери, шлем? – крикнул Радченко. – Шлемы – это для девушек. И для дедушек.

– Я головой боюсь падать, – шмыгнул носом Гречко. – Это у меня слабое место.

Через несколько минут мотоцикл вырвался из города. Асфальтовое полотно дороги стремительно убегало под колеса. Дима думал, что мотоцикл ему попался не самый новый и не самый лучший. Хоть на спидометре стоит цифра сто шестьдесят, из него едва ли выжмешь сто двадцать. Но аппарат не развалится на ходу. И если уходишь от погони, мотоцикл лучше, чем четыре колеса. А семьдесят пять лошадок, сидевшие в движке, не так уж мало. Истопник крепко обнял Радченко за талию, прижался к его спине грудью, зажмурил глаза и так застыл, парализованный страхом. За свои сорок восемь лет он ни разу не ездил на мотоцикле.

* * *

Оставив машину на стоянке, Дунаева поднялась на крыльцо банка, зашла в небольшой зал и подошла к окошку. Кивнув знакомому администратору, сказала, что ей нужен ключ от ячейки. Молодой мужчина неожиданно смутился. Опустив взгляд, покашлял в кулак, снова посмотрел на Ольгу Петровну каким-то странным, ускользающим взглядом. Ответил, что придется немного подождать, и пропал. Через пару минут в зал вышел упитанный мужчина в желто-сером твидовом пиджаке и ярком шелковом галстуке. Он сказал, что очень рад видеть Ольгу Петровну, она в банке всегда желанный гость.

Обращаясь к Дунаевой, он нервно поглаживал узенькую полоску усов и теребил гладко бритый подбородок. Человека звали Егором Павловичем, он занимал должность заместителя управляющего банка и заведовал отделом по работе с клиентами. Он спросил о здоровье Дунаевой и, получив ответ, переспросил:

– Значит, все в порядке?

– А что должно быть не в порядке? – Дунаева почувствовала, что дурацкие вопросы задают неспроста.

– Ну, не знаю. Может быть, какие-то жалобы на здоровье. Знаете, как бывает, сегодня человек здоров как бык, а завтра… Да, такие дела.

– Складывается впечатление, что я пришла не в банк, а в поликлинику. Ну, если эта тема вас так волнует, дам развернутый ответ: со здоровьем у меня, слава богу, проблем нет. И не предвидится.

Подхватив Дунаеву под локоть, Егор Павлович повторил, что рад ее видеть, особенно в добром расположении духа. Но есть важный разговор, который лучше вести не при людях, а в кабинете, где никто не помешает. Через служебный вход он провел посетительницу на лестницу. Спросил, не трудно ли уважаемой звезде эстрады подниматься. Получив отрицательный ответ, потащил Дунаеву за собой на второй этаж, провел длинным коридором, плотно закрыл дверь изнутри и повернул ключ в замке. Усадив дорогую гостью за стол для посетителей, сам сел напротив. И, не решив, как приступить к делу, спросил, не отражаются ли перепады температуры на давлении.

– Егор Павлович, я очень спешу, – сухо ответила Дунаева. – И темы медицины меня сегодня не интересуют.

– Да, да, – кивнул заместитель управляющего; он выглядел так, будто только что вернулся с похорон близкого любимого родственника. – Но тут, понимаете ли, какое дело. Будьте готовы услышать плохую новость.

– Последнее время я только этим и занята.

– Ваш супруг Гвоздев зашел к нам второго дня. У него на руках были документы о вашей тяжелой болезни, заверенные нотариусом. Кроме того, среди бумаг, что он предоставил банку, была генеральная доверенность на управление вашим имуществом и деньгами, подписанная вами. И тоже нотариально заверенная. У меня мысли не было, что он, как бы это сказать, втирает нам очки. Гвоздев попросил ключ от вашего депозитария. И мы. Словом, мы были обязаны дать ему ключ и проводить в хранилище. Я не знаю, что он забрал, но…

– Что «но»? И как вы могли дать этому проходимцу мой ключ?

– Мы поступили по закону. В документах врачебной комиссии было указано, что вы тяжело больны. Саркома левого бедра с метастазами по всему телу. Ваше состояние врачи признают крайне тяжелым. Гвоздев сказал, что у вас сильнейшие боли, только морфином и спасаетесь. Уже две недели не встаете с кровати. Он рассказал такие ужасающие подробности. И его глаза… Было видно, что человек не спал всю ночь, просидел у одра.

– Где и с кем он просидел, я догадываюсь, – ровным голосом сказала Дунаева. – Всю ночь он наверняка пропьянствовал. Для Гвоздева подделать любую бумажку, справку о болезни, свидетельство о смерти или брачный договор – раз плюнуть. Он проходил по уголовному делу, одна из статей УК, а этих статей у него целый букет – подделка векселей и платежных поручений. А с мужем у нас тянется бракоразводный процесс.