Затяжной поворот: история группы «Машина времени» - Марголис Михаил

В Краснодаре та же ситуация. Подходим, заказываем два по 50 коньячку и тут я в шутку говорю: «Что-то ловко ты, Саня, придумал с этими отсутствующими карманами». Он напрягся и попросил буфетчицу налить нам два по 150, а деньги пообещал ей занести после концерта. Мы выпили. Прозвенел третий звонок, а я сказал: «Сань, я так не могу, ты меня сейчас обидел, я должен ответить. Дайте-ка, нам еще два по 150 коньячку» – обращаюсь к той же буфетчице. Мы выпиваем их залпом и выходим работать. Я начинаю первый номер программы: «Возникает из недопетости, на потребу насущным хлопотам…» и вдруг понимаю, что у меня аккомпанемент с пением разъезжаются. Я стою один, в центре сцены, выхваченный из полумрака световой «пушкой» и ужасаюсь. Из меня мгновенно выходит литр пота, я этот закулисный коньяк выдавил из себя за несколько песен. И никогда больше перед выходом на сцену таких экспериментов не делал.

Алексей Романов

До прихода Маргулиса я в «Машине» был, по-моему, главный пьяница. Макар тоже процессу выпивания никогда не противился, но и зачинщиком не был. А вот, когда пришел Женька, оказалось, что самый хулиган – он. Не скажу, что алкоголик, но хулиган. И Маргулис с Японцем образовали тогда боевую ячейку. Буквально двойка истребителей. Ни одной симпатичной продавщицы в универсаме не было не охвачено их любовными чарами.

Александр «Фагот» Бутузов

Кроме алкоголя, другие виды допинга в «Машине», вроде, не прижились. Косяк, например, сваливал, Макара с ног с первой затяжки. Не принимал организм.

Андрей Макаревич

Наоборот. Мое отсутствие интереса к «траве» объяснялось тем, что она меня вообще на «цепляла». Ну, просто никакого эффекта.

Александр «Фагот» Бутузов

Кокаинов, героинов тогда в помине не было. Бухали все. Дурь, конечно, можно было достать запросто, да и стоила она недорого. Ну, «черняшка» из подмосковных маков была. «Грызлом закинуться» это называлось. Отвратительная штука, сено такое…Какой она эффект давала я так и не разобрал. Но, когда в 1984-м мы ездили на суд над Лехой Романовым в город Железнодорожный, то каждый раз в электричке, по дороге туда, по ложечке «черняшки» принимали.

Валерий Ефремов

С приходом в «Машину» разъезжать я стал значительно больше, чем прежде. Мы же совсем недолго еще оставались в любительском статусе. Сыграли буквально 2–3 сейшена, а после этого уже подключились к Театру Комедии и Росконцерту. Из-за нашей занятости даже с бывшими коллегами по «Високосному лету» общаться некогда стало.

Зато финансовое состояние твое, вероятно, заметно улучшилось?

Нет. Резко разбогатеть на профессиональной сцене все равно не удалось. Ну, получали, мы, конечно, чуть больше инженеров – рублей 400 в месяц. Но и в андеграунде можно было примерно столько же тогда зарабатывать. Профессиональный статус был важен не с финансовой точки зрения. Просто раньше мы были зажаты в Москве и Московской области, а теперь поехали по стране, и выяснилось, что нас повсюду знают, мы можем собирать Дворцы спорта. Кайф был от масштаба нашей известности, славы. Поменялась психология. Мы почувствовали себя нормальной гастрольной командой. Дома стали реже бывать.

Как жена это восприняла?

Отрицательно. Но разборок не было. Это же работа.

Но денег-то больше не становилось. Может, она тебе говорила – брось такую работу?

Нет, в этом плане я никого никогда не слушал. К тому же мне все нравилось. В первые росконцертовские годы «Машина» жила фактически, как одна семья, и все участники группы вели себя приблизительно одинаково.

А я, зная твои спортивные наклонности, думал, что после концертов на гастролях вся команда отправлялась на блядки, а ты в теннис играть?

Такое позже стало происходить. А, в принципе, одно другого не исключало.