Киевские ведьмы. Выстрел в Опере - Лузина Лада

— Я спрашивала о ваших ведьмацких корнях, — вкрадчиво объяснила ей Василиса Андреевна.

— Ах, это… Вечером заскочу к тете Тате, — сняла тему Катя. — Это все? Тогда благодарю вас…

— Выслушайте меня! — проникновенно попросила Василиса Премудрая. — Это важно. Я не сомневаюсь, вы без труда отыщете в роду ведовскую кровь, у меня есть основанья так думать.

— Почему? — Катя впервые соизволила обратить на визитершу рассеянно-заинтересованный взгляд.

— Вы невероятно красивы.

— Оставьте! — скривилась красавица.

— Конечно, красота — не аргумент для Суда. Но ваша родословная на вашем лице. К слову, когда, моя Золотая Пани, захочет убрать морщинку на лбу, умоляю, не прибегайте к средствам слепых. Прочтите заговор…

— Вы забываетесь!!!

Катины сведенные брови стали похожи на крылья.

Ноздри раздулись. Черные самовластные глаза ударили ту, которая осмелилась переступить границы Катиных частных владений.

В общественной жизни Катя, бывало, использовала свою красоту, как валюту (что, впрочем, случалось не часто).

В жизни частной, — высокомерно презирала свою великолепную внешность (а, бывало, и ненавидела ее). Комплименты вызывали у Кати тоску уныние. Столь свойственное женщинам, желание нравиться не заглядывало к Кате в гости. Катя и так нравилась всем. Точнее, — не нравилась!

Она поражала!

И это всеобщее поражение, порождавшее понятный протест, бунт, партизанское движение и революции, обычно, приносило красивой Кате одни неприятности сплошные беды, как в личной, так и в общественной жизни…

— Неужели, — презрительно спросила она, — я похожа на женщину, которая хочет кому-то понравится?!

Катя поправила деловитый ворот-стойку полумужского, дорогого, престижного, — вызывающе некрасивого костюма. Провела по зализанным назад волосам.

До недавнего времени она носила короткую стрижку. Но волосы и ногти Киевиц обладали неконтролируемым свойством отрастать за 5-6 часов. Потому с волосами Катя перестала бороться. Но ногти стригла два раза в день — утром и вечером!

— Вы похожи на чистокровную ведьму, — прошептала Василиса, смиренно опуская глаза. — В 15 веке вас сожгли бы вас за вашу красоту на костре. И были бы правы. Красота украинок давно стала общим местом. Но чем объяснить такое скопленье красивых женщин на одной территории? Ответ прост: у нас инквизиции не было. Ведьм сжигали на западе. И в России, и в Украине к ведьмам всегда относились крайне толерантно. Иностранцы сами уничтожили свой генофонд, теперь ездят за женами к нам. Но вы, вы, Екатерина Михайловна…

Высокая, длиннобровая, изумительная Катя длинно вздохнула.

— Послушайте, раз красота — не доказательство, зачем о ней говорить? — неприязненно закруглила она начатую в ее честь оду. — И если вы пришли сюда для того, чтобы сказать, я красива, как ведьма, вы зря потратили мое время.

— Если половина киевских ведьм за вас, то лишь потому, что вы так красивы! — взволнованно возразила ей Василиса. — Они видели вас на Купалу. Они верят в вас! В вас, Екатерина Михайловна. И я пришла, чтобы сказать, Киевицей будете вы. Только вы. Одна вы.

— Что вы сказали?

Почти теми же самыми словами о ее Катином избранничестве черт Кылыны когда-то заманил Катю в ловушку.

— Я не могла сказать это вчера, в присутствии Дарьи Андреевны и Марии… — объяснила Глава Киевских Ведьм. — Но вам следует знать это. И быть готовой к неприятным проблемам, которые непременно возникнут, когда Дарья Андреевна и Мария узнают, что они…

— Не будут Киевицами? Почему вы так уверенны в этом?

— Я верю в пророчество о Трех. — Василиса по-прежнему не поднимала глаз. — Но именно оно, увы, и ввело нас всех в заблуждение. Вас было Трое. Хотя меня сразу смущало, что среди вас моя студентка. Я слишком знаю ее! Ковалева инертна, пассивна, робка, она б не смогла стать даже пристойным историком. Чтоб делать открытия и доказывать их, нужна смелость. И вдруг — Киевица! Признаюсь, будучи в Башне, я подобрала ее волос и провела анализ.

— Анализ?

— С помощью кристалла Атран. Он показал: помимо сил Киевиц, доставшихся ей по ошибке, в ней нет ни капли…ни капли… Она слепая! Когда я обнародую этот результат на Суде, никто не заикнется о Трех. Если одна из вас слепа, как крот, не может быть речи ни о триумвирате, ни о сбывшемся пророчестве. Что же касается Дарьи Андреевны…

Но Дарья Андреевна Екатерину Михайловну не интересовала нимало.