Дырка для ордена - Звягинцев Василий

А кто победит — претендующая на тотальную гегемонию былой португальской империи Бразилия или блок испаноговорящих стран — угадать сложно.

Тут стоило бы поговорить с настоящими аналитиками Генштаба, располагающими достоверной информацией, но такой возможности у Тарханова сейчас не было.

Поэтому, дождавшись, когда в дверь деликатно постучит девушка Влада, он одевался сообразно погоде, шел с ней обедать к Елисееву или в полуподвальный трактир «Дядя Гиляй» на Столешниковом, а дальше уже по настроению.

Заглянул попутно на Главпочтамт на Мясницкой. Как и ожидалось, письма от Ляхова пока что не было.

Влада, с которой он познакомился в первый московский вечер, отнюдь не была банальной «девушкой по вызову», а своеобразным аналогом японской гейши или древнегреческой гетеры.

Не то чтобы слишком красивая, но вполне миловидная, умная, прилично образованная, она исполняла роль как бы случайно встретившейся, давней, хотя и не слишком близкой подруги.

Вводила его в тонкости нынешней московской жизни, показав себя приятной собеседницей с широким кругозором, эрудированной гидессой по культурным объектам и злачным местам.

Быстро разобравшись в характере, уровне образования и настроениях томимого ностальгией «господина Гала», она определила для себя амплуа «своего парня» — бывают такие девушки, свободно ощущающие себя в мужских компаниях, с которыми можно говорить о чем угодно, ходить в турпоходы, сплавляться на байдарках по горным рекам и петь песни у костра под гитару.

А уж постельные отношения, хотя и безусловно имели место, выглядели не более чем приятным, но необязательным дополнением ко всему остальному.

На четвертый день Сергей поймал себя на мысли, что очень бы не прочь продлить знакомство с ней за пределы срока, оговоренного контрактом. Он понимал, конечно, что это полный бред и ерунда, девушка на работе и в реальной жизни, скорее всего, так же отличается от теперешней, как театральная Принцесса Турандот от играющей ее актрисы.

Но верить, вопреки всему, в суровую прозу жизни не избалованному вниманием по-настоящему чутких и ласковых женщин боевому офицеру не хотелось.

Неужели он не может понравиться ей не по недельному договору, а всерьез? Чем он для нее плох? Молод, недурен собой. Отнюдь не беден.

А что касается ее нынешней работы — не шлюха же она панельная, просто профессия у нее такая, можно сказать — психотерапевт широкого профиля.

Это определение Владе тоже понравилось. Но когда он попытался осторожно развить свою мысль, она засмеялась и ответила: «Как говорил один мой знакомый моряк, кто пытается проникнуть глубже поверхности, как правило, идет на дно».

Оставалось только согласиться. Но мыслей поговорить с ней еще раз, ближе к моменту прощания, он не оставил. Как вариант — предложить девушке продление контракта еще на месяц, полгода, год. Денег хватит (поскольку он играл еще несколько раз и по-прежнему успешно), а там будет видно.

Если бы только не полная неопределенность его будущей судьбы.

В последний вечер, когда он окончательно решил, что завтра позвонит по нужному телефону, Сергей предложил Владе организовать процедуру прощания в лучшем, по ее выбору, ресторане.

Она выбрала «Русскую избу» в Петровских линиях.

Здесь обычно московские деловые люди давали обеды особо важным клиентам-иностранцам, а гиды туристских фирм заманивали состоятельных ценителей русской экзотики. Чаще всего на эту удочку ловились японцы.

В небольших залах, убранных расшитыми полотенцами и деревянной резьбой панелей в простенках, столы сервировались великолепно стилизованной под старину XVII–XVIII веков серебряной посудой. Русские и заграничные вина подавались перелитыми в старинные штофы и полуштофы с надписями — фряжское, фалернское, бургундское, мальвазия и тому подобное, а шампанское приносили в двухлитровой, тоже серебряной, братине, откуда его черпали ковшом, а пили кубками.

И еда готовилась исключительно по старорусским рецептам, начиная от расстегаев и кулебяк до осетров, стерлядей, целиком зажаренных поросят и лебедей в перьях.

На такие роскошества господин Узи Гал, разумеется, не размахивался, но попросил Владу не стесняться и сделать заказ, руководствуясь ее безупречным вкусом.

— Не боишься, что пища здесь абсолютно не кошерная?

Ее вопрос вдруг представил Сергею ситуацию несколько с другой стороны. Вдруг все дело именно в его якобы происхождении? Действительно, может же девушка испытывать определенные предрассудки?

Работа — это работа, клиентов, если они хорошо платят, не выбирают, а вот вступать в соответствующие отношения с израильским евреем по доброй воле — извините.

Как бы выпутаться из этого положения достойным образом?

— Ну, мое иудейство — вещь весьма относительная…

— Имела удовольствие убедиться, — с фривольной улыбочкой кивнула Влада.

— Строго говоря, я вообще не еврей, — продолжал импровизировать Тарханов. — Просто так сложилось. Вообще-то по происхождению я из поляков, и даже шляхтичей. Просто мой дед в свое время решил поправить свои не слишком блестящие дела, с первой большой волной эмиграции отъехал из Торуни в Израиль, слегка подделав документы, воевал, был неоднократно награжден, натурализовался, ну и так далее…

— Бывает, — почти равнодушно ответила девушка. Похоже, данная тема ее мало интересовала. — То-то я смотрю, по-русски ты говоришь практически свободно. И, судя по всему, ваши дела идут очень неплохо…

— Более чем. Между прочим, я давно подумываю «репатриироваться». На Востоке становится жарковато, да и для бизнеса возможности сокращаются… — Он вспомнил нью-йоркского таксиста и, слегка повысив его статус, добавил, что весьма уважаемые в деловых кругах люди советовали ему поступить именно так. — Если я все-таки решусь — останешься со мной?

По лицу девушки пробежала едва заметная гримаса.

— Знаешь, дорогой, что я тебе скажу? Не нужно сейчас об этом. Не понимаешь разве, что ты все портишь? Есть соглашение, есть сценарий. Позволь мне закончить все так, как должно… — Она обреченно махнула рукой. — Ах, да все уже испорчено…

Тарханову показалось, что в уголках ее глаз блеснули слезы. Но, возможно, это тоже элемент сценария.

— Ну и прекрасно. Давай проведем этот вечер без всякого сценария. Ты — это ты, я — это я. Те, кто есть на самом деле. Считай, контракт закончился. Ты мне ничем не обязана. Поступай по собственному усмотрению. Можешь даже уйти, если я тебе неприятен. — Он непроизвольно дернул щекой. Последствия контузии моментами проявлялись. И добавил неизвестно зачем: — На твоем заработке это не отразится…

Пока сразу два официанта хлопотали вокруг стола, они молчали. Влада нервно курила, хотя раньше этой привычки за ней не замечалось.

Сергей смотрел в окно на устье Столешникова переулка, освещенное фонарями, стилизованными под газовые.

Как-то глупо все получилось. Давал себе слово сдерживать эмоции, а вот не сдержался. Но, возможно, все как раз к лучшему.

«Так мир устроен, дым и ветер, размах и ясность до конца».

Официанты исчезли, уставив стол бутылками и подав первую перемену закусок. Не спрашивая Владу, Сергей налил ей того вина, что здесь называлось «фряжским», а на самом деле являлось сухим белым хересом из Бессарабии. Себе щедро плеснул водки.

— Интересно бы узнать, кто ты есть на самом деле, — каким-то новым, незнакомым тоном спросила девушка, когда они выпили без тоста.

— В каком смысле, интересно?

— Я бы предположила, что ты, например, моряк, вернувшийся после долгого-долгого плавания в неведомые края, — продолжала Влада, словно не услышав его вопроса. — Не знаю, зачем тебе нужно валять дурака, изображая из себя иудея. Вполне готова допустить, что ты мог служить под каким угодно флагом, но ты же стопроцентно русский…

— С чего ты взяла?

— Да, господи! Неужели ты меня вдруг дурой вообразил? Поздновато что-то. Я тебе прямо сейчас могу назвать два десятка признаков. Только времени жаль. Его и так осталось слишком мало.

В ее голосе Сергею послышалась горечь.

— Ну какой иностранный еврей способен, подписав с девушкой недельный контракт на эскорт-услуги, уже на третий день вообразить, что влюбился в нее, а она, услышав признание, тут же ответит ему взаимностью? Это с детства нужно наши глупые книги классиков читать. А предложение отпустить меня с миром раньше срока?

Влада тихо засмеялась.

— И вот этот эффектный штрих под занавес — абсолютно автоматически хлопнуть полстакана водки с горя! Да, загадочный друг мой, кем бы ты ни был, но в разведке тебе не работать…

— Зато из тебя контрразведчица так и прет! — резко ответил Сергей, злясь прежде всего на себя и не стараясь больше имитировать акцент и манеру разговора. — У вас там действительно есть спецотряд по надзору за иностранцами? Я в альбоме у портье штук тридцать фотографий просмотрел, пока тебя выбрал, так в кого ни ткнул бы пальцем, все равно попался? Нет?