Чёрные бушлаты. Диверсант из будущего - Конторович Александр Сергеевич

— Как это так?

— Вернешься ты с задания, думаешь, тебя чему-то особенному учить станут?

— Отдохну и…

— И снова через фронт.

— Так война же.

— Война, Котенок, головы не отменяет. Совсем наоборот. Так что пока ты САМА по себе не будешь представлять серьезной ценности, никто о тебе и думать не будет. Будешь ты — одна из многих. А я хочу, чтобы ты была одна из очень немногих.

— Зачем?

— А затем, что тогда и ценить тебя будут куда больше, чем ты сейчас стоишь. И отношение к тебе будет, куда как более серьезное. Соответственно и шансы выжить у тебя будут больше, чем у всех окружающих.

— Так нехорошо же это…

— Чем это вдруг? Вот представь — два бойца. Один весь из себя серый. Ну, бежит он где-то в общей цепи, стреляет куда-то вместе со всеми — кто его видит? И кому интересно, что он там про себя думает? И второй. Тот скачет ловко, враг в него не попадает, стреляет точно. Один выстрел — один фриц. Такой боец любому командиру ценен. Дырку им затыкать не будут, ещё и поставят туда, где от него больше пользы будет. А значит, и жизнь у него будет более интересная.

— Так, тот, первый, не виноват, что он такой серый. Его учили так…

— Ага, значит, признаешь мою правоту?

— Ну, так это ж и так ясно.

— Ясно. Да не всем. Хочет этот, серый, по-другому жизнь свою устроить — пусть ищет шанс. Не хочет — флаг ему в руки!

— В смысле — флаг?

— Флаг ему в руки, барабан на шею, поезд навстречу и медаль — на гроб.

— ???

— Это у нас присказка такая была. Мол, если ты сам по жизни — лопух, то туда тебе и дорога. Хоть какая-то польза в этом случае будет. Так что — учись, пока возможность есть.

— Я стараюсь…

— Не всему я тебя может выучить успею, времени у нас немного. Поэтому — запомни. Бегать, прыгать и стрелять — хорошо, но это — не главное.

— А что тогда — главное?

— Думать. Учись думать, Котенок. Соображать. Будешь думать не как все, не стандартно — всегда будешь на шаг впереди врага идти. Всегда ищи — каким непривычным путем пройти, там, где тебя не ждут. Самое страшное в бою — это стереотип мышления.

— Стерео…?

— Шаблон. Действия по шаблону. Потому, что так принято, так привычнее и понятнее. Если твоих действий противник предсказать не сможет, то и ждать тебя не будет там, где ты выйдешь. И выстрелишь ты первая, и ударишь — и уйдешь живой.

В общем, к обеду мы оба изрядно подустали. Поэтому обеденную порцию умяли за обе щеки.

— Котенок, проведи ревизию. Что у нас там с продуктами? Нам к тайнику твоему, когда идти надо?

— Завтра. А чего вы меня, дядя Саша, все время котенком зовете? У меня имя есть.

— Ты не обижайся, но уж больно ты на него похожа. У меня, у дочери средней, такой вот живет. Пушистый и глаза у него все время удивленные такие. Прямо как у тебя.

— Сибирский?

— Нет. Шотландский вислоухий — и я постарался изобразить на снегу кошачью морду. Вышло не очень, но Марину впечатлило.

— Шотландский? Это откуда такой?

— Вообще из Англии. Там эту породу вывели. Но, ей из Москвы привезли.

— Так вы в Москве живете?

— Жил. А сейчас, даже и не знаю, где придется дальше-то жить. Ладно, об этом думать будем после, когда отсюда уйдем. Так что у нас там с продуктами?

— Если так и дальше есть будем, то дня на три еще точно хватит.

— Ну, а больше и не надо. На дорогу выйдем, немцев попросим — поделятся.

Марина передернула плечами. Видимо представила себе эту сцену.

— Так. Полчаса отдых. После опять учиться будем. Твоих бы учителей — мордой бы и об забор. Кого только в поле выпускают!

— Так я же радист.

— Да хоть санитарка! В разведку пришла — должна ВСЕ уметь. Ладно, дай срок, натаскаю я тебя, чтоб хоть самому не краснеть!

После вечерних занятий ноги (да, заодно и руки) гудели уже весьма основательно. Маринка оказалась сообразительной девочкой, на лету, конечно, не хватала, но все же… Эх, мне бы ее на месяцок — погонять всерьез, глядишь — и вышло бы что-то приличное. Но и так, уже лучше, чем раньше.

Ужин показался необычно вкусным — Маринка постаралась. Даже нарвала какой-то травы и, мелко порезав, добавила её в тушенку. Кстати — предпоследняя банка осталась, пора уже на промысел.

— Молодец, Котенок! Так готовить будешь — заздоровеем немеряно!

— Шутите вы…

— Нет, правду говорю. У меня вон, одна из дочек тоже из простых, вроде, вещей так очень даже вкусно приготовить может. Времени только вот не всегда хватает на готовку.