Герой - Мазин Александр

Но есть совсем безмозглые смерды, которые могут забыть о почтении к властям и напасть даже на таких грозных воинов, как нурманы. Исподтишка, конечно, и при соотношении десять на одного, но — могут.

Так что Игги, который ехал впереди, был настороже. И Торгейр, который ехал последним, тоже.

Но они были бы намного осторожнее, если б знали, что деревлянские старейшины уже разослали по дальним и ближним поселениями и хуторам радостную для каждого деревлянина весть: великая княгиня Ольга умерла.

Богослав поднес ладонь к навозной куче и ощутил тепло.

— Догоняем, — обрадованно сообщил он сестре, вспрыгивая в седло. — Полпоприща — самое большее.

— Здорово! — воскликнула Данка. — Ты молодец, Слава! Настоящий следопыт. А это точно они?

— А кто же еще? — удивился Богослав. — Мы же с самых выселок за ними едем. Вперед!

Некоторое время ехали молча. Конские копыта сминали мягкую, усыпанную узорчатыми листьями землю.

— Слышь, Слав, а что будем делать, когда догоним? — спросила Данка. — Ты точно уверен, что справишься? Это ж нурманы.

— Справлюсь, не беспокойся. Я ж их не на честный бой вызывать буду. Подберусь тихонько и сниму из лука. Думаешь, нурманов скрадывать труднее, чем кабанов? Я знаешь какой охотник!

— Ну расхвастался! — засмеялась Данка. Потом добавила серьезнее: — А все-таки надо было Артёму сказать. Мамка волноваться будет.

— Ему скажешь! — буркнул Славка. — Как его полутысячником сделали, он знаешь какой стал! Будто не Святослав — князь, а он. Да ну его! Сказал — справлюсь, значит, справлюсь! — Он повернулся в седле, лицом к сестре. — Мое слово...

Тут палые листья перед его конем пришли в движение. Что-то длинное, гибкое метнулось к копытам,

— Змея! — закричала Данка.

Славкин конь заржал испуганно, осел назад, Славка стиснул его коленями, удерживаясь в седле:

— Тише ты! Где змея?

Только это была не змея, а спрятанный в листьях волосяной аркан.

Рывок — подсеченный конь повалился набок. Славка успел вывернуться из-под него, но тут на него сверху сиганул кто-то здоровенный, оглушил и приплюснул к земле.

Еще двое бросились к Данке. Один сразу ухватил за узду, второй схватил Данку за ногу... И тонко взвизгнул, получив хлыстом поперек физиономии.

Данкина кобыла, норовистая зверюга, взятая из конюшни княжьего Детинца, терпеть не могла чужих, потому прижала уши и злобно хватанула за руку первого. Тот заорал и выпустил узду. Данка мгновенно развернула лошадь, ударила каблучками, лошадь рванула с места в галоп... И тут Данка наткнулась грудью на что-то упругое, седло выскользнуло из-под нее, и девушка кубарем покатилась по земле...

Артём вошел в Детинец, когда Духарев с Асмудом уже ополовинили корчагу.

— Здравствуй, бать, что случилось?

— Случилось, — сказал Духарев. — Ты Славку куда посылал?

— Я? Никуда. Мне, бать, сейчас, знаешь, не до него. Сам же видишь, что в городе творится. Буянит народ.

— А он десятнику своему сказал: ты его послал.

— Интересно, куда? — сердито произнес Артём.

— Вот и мне интересно! Соврал?

— Соврал, — кивнул Артём. — Надо наказать.

— Это непременно, — согласился Сергей. — Только сначала, сынок, его надо найти. Его и Данку.

— А сестренка при чем?

— При том, Тоха, что ушли они вместе. Вернее, уехали. Взяли коней в вашей конюшне и отбыли. Мои выяснили, что их видели у северных ворот.

Всё это Духареву сообщили, пока он общался со старым Асмудом. Но Сергей решил все-таки дождаться Артёма.

Теперь Духарев знал наверняка, что Славка с Даной затеяли какую-то авантюру.

— Да ладно, бать, что ты в самом деле! Славка — княжий отрок. Данка — твоя дочь. Кто их тронет, сам подумай? Ну хочешь, я за ними сейчас пару гридней отправлю?

— Нет уж! — Духарев поднялся. — Не «пару гридней», а сам поеду.

— Как знаешь, — Артём повернулся и вышел во двор. Через минуту его в Детинце уже не было.

«Может, парень прав? — подумал Духарев. — Что я дергаюсь, в самом деле? Чай, не Дикое Поле — киевские земли. Лихие люди, конечно, и здесь есть. Но вряд ли кто-то рискнет напасть на княжьего отрока...»

— Ну-ка погоди, — Зван поднял руку, и Хругнир с Йонахом тоже остановились. Собственно, остановился Йонах. И остановил лошадь нурмана, потому что тот, вконец обессилев, мешком лежал у нее на шее. У Йонаха в сумке имелось немного арабского снадобья, которое могло на время вернуть Хругниру силы, но, по мнению Йонаха, это время еще не наступило. Да и жалко было дорогого снадобья.