Дырка для ордена - Звягинцев Василий

Или действительно ты что-то такое знаешь, или разговор с отцом так на тебя подействовал?

— Пожалуй, да, подействовал. Я ведь парень отнюдь не искушенный. И погоны эти, и крест — абсолютное стечение обстоятельств. И когда мне господин прокурор так все доходчиво объяснил про зреющий заговор, я волей-неволей поверил. Да. И никак от этого первого, сильного впечатления избавиться не могу. Даже в приватной обстановке и в обществе совершенно невинной и понятия не имеющей об играх взрослых людей девушки. Да ты не манкируй, бокальчик-то до дна довыпей, а то скоро уже и горячее подадут. И танго вот опять заиграли.

— Пойдем. Только не пойму я, господин полковник, действительно вы такой кристальный и примитивно искренний человек, что аж страшно делается, или играете на недоступном мне уровне.

— Вопросик, — ответил он ей, уже двигаясь в ритме старого танго, — как на него ни ответь, минимум нескромность выйдет. Лучше уж давай вести себя сообразно текущему моменту.

Возражений предложение не встретило. И вплоть до самого конца программы Майя, демонстрируя недюжинную выдержку, ни разу больше не вернулась к вопросам большой политики.

А уже когда они покинули кабаре и шли вниз по ночному, почти пустынному Тверскому бульвару, девушка спросила, есть ли у него предложения по поводу продолжения свидания.

— Ко мне отважишься поехать, к себе пригласишь или еще какое-нибудь заведение посетим? Как здесь принято — из ресторана в бар, потом — в другой, потом в открытый дом, и до утра…

Своего жилища, кроме общежития, у него не было, так он и сказал, предоставив все остальное на ее полное усмотрение.

— Нет, ты и здесь какой-то странный. В твоем положении — и общежитием ограничиваться? Все нормальные люди обязательно имеют городскую квартиру. Чтобы было куда девушку пригласить, гостей принять. Если хочешь — помогу. А то чужим вдовам жизнь обустраиваешь, а о себе подумать не хватает.

— Чего не хватает?

— Откуда я знаю? Мозгов, наверное.

— Ну, помоги, если считаешь нужным. А то ведь действительно неудобно — подвернется сговорчивая девушка, а пригласить и некуда. Не в номера же?

За что и получил чувствительный толчок под ребра.

Поскольку в кабаре они пили только легкое вино и торопиться было абсолютно некуда, сначала заглянули в бар Союза журналистов, потом в японский ресторанчик на Моховой, и к Майе добрались часу в четвертом.

— Ну, а теперь хватит надо мною измываться. Надо ж, тест на выдержку устроил. Извольте объяснить, полковник, как ваша задачка все-таки решается? Отец обозвал тебя прожектером и утопистом, а я вот отчего-то так не думаю, — потребовала Майя, сбрасывая набившие ноги туфли. — И даже ставку сделала, что ты придумал нечто во-от такое… — Она показала руками в воздухе нечто одновременно высокое и объемистое. Вроде снежной бабы. — Только я сначала переоденусь, — уловила взгляд Вадима и замотала головой, — нет-нет, отныне все будет очень скромно и прилично. Я должна беречь свою репутацию, мне еще в этом городе замуж выходить…

В самом деле, на сей раз она появилась в муаровой, лимонного цвета пижаме с серебряным шитьем, вполне подходящей даже для выхода в свет.

— Итак? Не разочаровывай меня.

Почему бы и нет, в конце концов? Что Майе сказать, что самому прокурору. Майе даже лучше, можно предварительно обсудить некоторые нюансы.

— Видишь ли, в словах твоего отца некоторая доля истины содержится. В принципе изложенная мной трехуровневая схема далеко не нова и характерна как раз для государств с самодержавной или тиранической формой правления, с теми или иными вариациями. Вся беда в том, что ее эффективность, как правило, оказывалась или весьма кратковременной, или же вообще мнимой. Даже в небольшом государстве верховному правителю крайне трудно уследить за добросовестностью своих ближайших помощников, не говоря об исполнителях низших уровней. Рано или поздно появляются и нарастают политические, экономические, клановые и многие другие разногласия. Ты же юрист, ты представляешь, что сотни и тысячи людей, связанных общим корыстным интересом, всегда найдут способ, как обойти закон, обмануть или подкупить контролеров, в конце концов заморочить голову даже и самодержцу. Или убить, как сплошь и рядом случалось в истории. Хоть нашего Павла Первого возьми. Настолько всех достал, что родной сын на его ликвидацию согласие дал, несмотря на собственный гуманизм и просвещенность…

— Пока ты говоришь сплошные банальности.

— А я предупреждал. Раз просила — слушай. Вариант второй, к счастью, для нынешних времен скорее гипотетический. Вообрази, что большевики в девятнадцатом году все-таки победили бы. Вот у них были возможности установления тотальной «диктатуры пролетариата», хотя мне это тоже кажется глупостью. Сама исходная посылка — как можно всерьез утверждать, что абсолютная власть как раз самых необразованных и жизненно несостоятельных людей при устранении квалифицированных и добившихся успеха способна принести счастье и процветание? Я кое-какие их книжки пролистывал, по-моему — полный бред. Но, в виде эксперимента, допустим, что они бы победили. Вот у них как раз был механизм обеспечения всеобъемлющей и всепроницающей власти. Так называемая «партия нового типа». Она же, по выражению одного из красных вождей, — «орден меченосцев». Спаянных общей идеологией, общими интересами и военной дисциплиной. Особенно если допустить, что и после своей полной победы они пользовались бы теми же методами, как в Гражданскую войну на захваченных территориях.

— Страшно представить, — поежилась Майя. — Я тоже об этом читала, даже старые кинохроники смотрела.

— Я продолжаю. Вот если бы члены такой партии заняли абсолютно все административные посты в государстве, как муравьи, не задумываясь выполняли бы любую команду своих вождей и отвечали бы головой за любую ошибку или неповиновение, — такая система могла бы функционировать достаточно долго и успешно.

— Как воинская часть?

— Нет, все-таки скорее как муравейник. Поскольку солдаты могут взбунтоваться или разбежаться, а у насекомых это исключено.

— По-прежнему не понимаю смысла твоих аллегорий. Второй большевистской партии у нас, слава богу, нет. И каким образом нас всех превратить в муравьев, ты вряд ли способен придумать.

— Именно. Но чтобы вы с Василием Кирилловичем могли обдумать мою идею с максимальной глубиной, послушай еще немного. Третий и последний вариант государства означенного типа — теократическая монархия, вроде как в Саудовской Аравии. Там король одновременно абсолютный монарх и высший духовный авторитет, законы шариата действуют не хуже, чем законы муравейника, да вдобавок все посты занимают или братья, или дядья, или племянники. То есть в принципе система для управления государством идеальная.

Майя стремительно теряла интерес к разговору. Наверное, убедилась в правоте слов своего отца. И не прерывала Вадима только из вежливости, хотя зевнула почти демонстративно, едва прикрывшись ладошкой. Но это нельзя счесть неуважением, время действительно позднее.

— Итак, с одной стороны, твоя реакция подтверждает — ты убедилась, что ни один из предложенных вариантов не имеет рационального решения в российских условиях. С другой — из этого я делаю вывод, что придумал действительно оригинальный вариант, раз даже такие умные люди, как вы с отцом, не смогли и близко к разгадке подобраться…

— Было бы к чему… Скажи лучше, почему нормальная демократия тебя не устраивает. Весь мир при ней живет, и ничего.

— Да потому что, как выражался один мыслитель позапрошлого века: «Россия — страна пространственная…» У нас или крутое самодержавие, или же такой бардак, как мы имеем удовольствие наблюдать. По причине того, что в отличие от прочих «нормальных» стран демократия у нас является не итогом многовекового естественного развития, а явлением искусственным и чужеродным, подобно петровскому просвещению и европеизации. Воткнута, как палка в землю. Следовательно, даже и минувших восьмидесяти лет мало, чтобы она начала цвести и плодоносить.

Вот мой проект и позволяет обойти эту историческую антиномию, сиречь — неразрешимое противоречие.

Майя потянулась и, словно невзначай, расстегнула две верхние пуговицы пижамы, всем своим видом давая понять, что на этом останавливаться не намерена.

— Интересно, что бы сделала Шахерезада, если бы ей шах тысячу и одну ночь подряд рассказывал сказки? — с наивной гримаской спросила девушка, как бы ни к кому специально не обращаясь.

— Шах все понял и немедленно прекратил дозволенные речи. В надежде, что найдет благодарных слушателей за пределами своего гарема. — Вадим замолчал и вопросительно посмотрел на Майю.

— Шаху не откажешь в сообразительности и быстроте реакции… — блестящий и переливающийся муар соскользнул с ее плеч. Она скомкала жакет и швырнула его в Ляхова. Он поймал и с интересом начал ждать дальнейшего.