Кошки-мышки - Калинкина Анна

— Пить, — попросила она.

Человек достал флягу и протянул ей. Питье было кисловатым и пахло травами.

— Где я? — спросила Кошка жалобно.

— В метро, на Академической, — ответил он. — А тебе куда надо?

— Как я здесь оказалась? Я была в музее…

— Если б не мы, ты бы в нем и осталась. Вообще-то там не так уж опасно, просто надо знать кое-какие правила. Ты, видно, укололась молочаем, а внизу горгон караулил. Здоровому человеку его обойти — раз плюнуть: не самый крупный экземпляр. Прямо скажем — хилый горгон, плохонький, попадаются и пострашнее. Но тебя, одурманенную, он запросто мог схарчить. Так что скажи «спасибо», что мы мимо проходили случайно.

— Один шанс из тысячи, — важно заявил сидевший рядом бородач в спортивном костюме. Кошка с трудом повернула голову в его сторону.

— Это наш капитан Вероятность, — представил его первый. — А меня можешь звать просто Меткий Глаз. Скоро придет еще Кондрат Неуловимый — вообще крутой мужик, таких на все метро единицы. Ну, Хантер, может, еще пара человек — не больше. Как раз он почти всю дорогу до метро тебя и тащил. Вообще-то в музее гибнут только новички и лохи последние. А тебя что ж, не предупредили насчет горгона? Зачем тебя вообще в музей-то одну понесло? Это, знаешь ли, такое место — туда новичку в одиночку лучше не ходить.

— Мне велели принести молочая, — вспоминала Кошка.

— А как правильно с ним обращаться — не предупредили? Это кто ж тебе велел? — нахмурился человек.

— Начальник ваш, Череп.

— Да какой он нам начальник! — отмахнулся человек. — Нам эти гопники — не указ. Мы — вольные сталкеры. Сегодня — здесь, завтра — там. Хотим — на Профсоюзную уйдем, хотим — на Ленинском палатку раскинем. Просто в последнее время и там, и там неспокойно, потому и осели здесь.

— Да, на Ленинском недавно ужас что творилось, — пробормотала Кошка. — У них там, кажется, теперь другой начальник… А про вас я сначала вообще подумала, что вы из Изумрудного Города.

Человек неодобрительно посмотрел на нее.

— Не поминай всуе, — наставительно сказал он. — Хотя, конечно, если кто оттуда и появится, то, скорее всего, именно в музее — уж больно место подходящее. Но за что ж с тобой так — молочай требовать, не рассказав, как нужно с ним обращаться? Так у нас и с новичками не шутят, а ты и вовсе баба… Ладно, теперь не заботься ни о чем, ты у нас под охраной. На-ка вот, попей еще — надо тебе яд из организма выводить, — и он протянул ей кружку с чаем. — Ты вообще могла там, наверху, в оранжерее и остаться. Молодец, что слабости не поддалась, стала двигаться. Яд — он с потом выходит, поэтому после укола молочая первое дело — побегать как следует, попрыгать либо сплясать. Вообще-то, если уж ты сразу тапки не отбросила, значит, отравление не такое уж сильное. Тебя наш доктор осматривал, Мишаня, пока ты в беспамятстве лежала. Сказал — организм крепкий, выкарабкается.

— Доктор осматривал? — вздрогнула Кошка.

— Да чего ты всполошилась-то так? Доктор наш человек знающий. Циник, конечно, но добрая душа. И про молочай ему все известно.

— А тот кусок, что я несла? Где он? — спросила Кошка.

— Выкинули мы эту дрянь — не тащить же было еще и его.

— А Череп мне обещал за него заплатить…

— Сдается мне, куда больше он хотел, чтоб ты из музея не вернулась, — пробормотал Меткий Глаз. — А про молочай забудь. Мы с этой отравой стараемся бороться. Здесь некоторые привычку взяли добавлять его в питье понемногу — от этого потом им всякие чудные вещи мерещатся. Только такие очень быстро начинают путать свои глюки с тем, что на самом деле происходит, и долго, как правило, не живут. Ты, видно, тоже глюков насмотрелась — так кричала в бреду, я чуть не оглох.

— А что я кричала? — испуганно спросила Кошка, решив, что, наверное, теперь они все про нее знают.

— Да такую чушь несла! Кричала: «Не трогай его, невеста, зачем он тебе, ты же мертвая?!». Жениха, что ли, не поделила с кем-то? Леху какого-то все вспоминала. Песни пела. В общем, я вижу, с тобой не соскучишься.

— А ракушки? — вскрикнула Кошка. — Те, что я взяла в музее?

— Если ты имеешь в виду эти черные окаменелости, то мы, как идиоты, притащили их сюда тоже, хотя весили они прилично. Не знаю только, зачем они тебе сдались — вряд ли такой хабар стоит того, чтоб жизнью рисковать.

Кошка облегченно фыркнула и принялась пить горячий грибной чай, слегка отдающий плесенью. Она уже поняла, что может чувствовать себя в безопасности. Меткий Глаз явно был уверен, что лучше всех знает, как надо поступать в каждом отдельном случае, и всех остальных постоянно этому учил. Немного нудный дядька, но от такого можно не бояться предательства, удара в спину. Наоборот, он явно из тех, кто защищает женщин и детей. Но неужели Череп действительно хотел, чтобы она погибла во время вылазки? Ему-то она чем не понравилась? Он ведь, вроде бы, ничего про нее не знал…

Кошка снова задремала, а когда проснулась, в палатке, кроме уже знакомого ей Меткого Глаза, находился человек-гора в камуфляже. Он сидел в углу, вытянув ноги и прикрыв глаза. Русые волосы коротко острижены, черты лица — словно небрежно вырублены из камня. На поясе и на разгрузке — целый арсенал, не хватает, разве что, пушки.

— Вот, познакомься, Кондрат Неуловимый, — с гордостью сказал Меткий Глаз.

— Здравствуйте, — робко сказала Кошка.

Человек-гора не отреагировал — только мельком взглянул на нее.

— Не обращай внимания, — сказал Меткий Глаз. — Он у нас не из разговорчивых, иной раз за день ни словечка не проронит. Зато на поверхности ему цены нет!.. Э, да ты зеваешь! Так спи, набирайся сил. Пока мы здесь, тебя никто не тронет…

Очнувшись в следующий раз, Кошка и вправду почувствовала себя лучше. Сталкеры отпаивали ее чаем, а заодно расспрашивали и сами делились впечатлениями. В центре бывать им случалось нечасто, поэтому интересовало их все. Отбили ли атаку черных, которые, по слухам, пытались прорваться на ВДНХ? Держится ли еще Полис? Чем кончилась очередная стычка красных с фашистами? А еще они очень удивлялись, что Кошка выбрала себе такое неженское занятие.

— И откуда же ты такая взялась? — спрашивал Меткий Глаз, самый любопытный.

Кошка выдала привычную версию — о детстве на плантациях Динамо. Она старалась поменьше рассказывать о себе, зато охотно удовлетворяла их любопытство относительно опасностей центральных туннелей, рассказав и про Путевого Обходчика, и про Мамочку, и про Невесту, и про морлоков в Мертвом перегоне.

— У нас тут тоже всякое бывает, — сказал Меткий Глаз. — Ты, когда шла от Шаболовки, никого в туннеле не встретила?

— Попался один чудной тип по дороге, — нехотя созналась Кошка. Сталкер нахмурился и попросил ее описать странника. Выслушав, он переглянулся с Капитаном:

— Думаешь, Гастролер?

— Вряд ли, раз отпустил ее живой. Так, бродяга какой-нибудь.

— Он сказал, что ему надо слушать голоса мертвых, — вспомнила Кошка.

— Не, точно не Гастролер, — убежденно сказал Меткий Глаз. — Тот никого не слушает — ни мертвых, ни живых.

— Да кто такой этот Гастролер? — спросила Кошка. И Меткий Глаз рассказал, что это легендарный неуловимый бандит, который чуть ли не со времен Большого Беспредела скитается по туннелям. Причем он мастерски меняет внешность — может переодеться старухой, прикинуться челноком, красным, фашистом, да кем угодно.

— А как узнать тогда, что встретилась именно с Гастролером? — спросила Кошка.

— Если б ты и вправду с ним встретилась, ты бы уже никогда ничего не узнала. И никаких вопросов не задавала бы, — сказал Меткий Глаз. — Лежала бы себе с перерезанным горлом. А еще он всегда оставляет поблизости знак — такую рожицу улыбающуюся, смайлик, как раньше говорили. В общем, главное правило — никому в туннелях не доверяй. Ни мужчине, ни женщине, ни ребенку…

Они с Капитаном вновь принялись расспрашивать Кошку о центральных станциях. Больше всего их интересовали не байки о призраках, а монстры, которые водятся в туннелях.

— Ух, за мной как-то раз одна тварь гналась отсюда чуть ли не до самого Ленинского проспекта! — вспоминал Меткий Глаз. — И как она в туннеле-то поместилась? Чуть ли не весь туннель собой перекрыла, да еще и передвигалась скачками. Я уж не думал, что живым от нее уйду.

— Один шанс из ста, — подтвердил капитан Вероятность.

— А как она называется? — спросила Кошка.

— Да хрен ее знает. Мне один сталкер сказал, что он такую тоже видел — как раз в ваших краях. И название сказал, да только я тут же забыл — мудреное очень. Кажется, от слова «харя». И вправду, харя та еще! Такую увидишь — заикаться начнешь. Да и на фига мне ее название — мне с ней не здороваться. Хорошо хоть с тех пор не попадалось больше таких — видно, случайно забрела. Мы тут стараемся туннели контролировать, поэтому у нас нечисти всякой не так уж много. Вот в центре, говорят, мутанты кишмя кишат. Например, говорят, там где-то кошки очень жуткие водятся.