Подземка - Бычков Михаил

– Я привыкла доводить все до конца, – объявила Лило.

– По-моему, мы и без того проделали нехилую работенку. Пусть дальше как-нибудь сами справляются. Я ни с кем нянчиться не собираюсь, – отрезал я.

– Не пора ли раскрыть им глаза? – ткнула меня локтем в бок Лило.

– Зачем? – искренне удивился я.

– Боюсь повторения прежних ошибок.

Девушка печально вздохнула.

– Думаешь, заведут себе нового кукловода? – усмехнулся я.

– Зря зубоскалишь. Опасность нешуточная. Нужно внести ясность в умы жителей, не дожидаясь, пока руководство изобретет свою версию, удобную и выгодную. Не зная правды, они слабы, и все может повториться.

– Дерзай. – Я легонько подтолкнул ее в направлении небольшого возвышения, служившего раньше постаментом для одной из многочисленных скульптур вождей революции, забытой и припорошенной прахом. – Лично я ничего объяснить не сумею.

Лило поднялась на пьедестал и громко произнесла:

– Эй, народ, послушайте меня!

Как и ожидалось, никто не обратил на нее внимания. Люди по-прежнему осаждали администрацию.

Девушка растерянно повела плечами, будто спрашивая у меня совета.

– А ты им телепатни, – поддел ее я. – Слушайте меня, бандерлоги, или что-то вроде этого.

– Не получится. Я же тебе говорила, у меня нет сил.

Я деланно вздохнул:

– Ладно, учись, пока я жив.

Рядом с нами вертелся бойкий дядечка в солдатской ушанке и ватнике, но не это представляло для меня интерес. Автомат, до боли банальный «калаш»-весло, болтавшийся у него на плече, – вот что привлекло мое внимание.

Я схватился за ствол, потянул к себе:

– Одолжи, дядя!

А когда «Калашников» оказался у меня в руках, выпустил очередь в потолок.

Другое дело! Невнятный гул прекратился. Все обернулись и вопросительно уставились на нас.

– Толкай речь, – прошептал я Лило.

Мне показалось, многие еще не до конца отошли от воздействия белесой твари и готовы поверить в любой бред. Впрочем, нам это только на руку. Какую бы ахинею ни понесла сейчас Лило, они обязательно примут ее к сведению. Примут и сделают выводы.

Девушка с жаром, свойственным прирожденным агитаторам, описала картину произошедших событий. Слушали ее в полной тишине. Внимательно, не перебивая. К моему удивлению, я тоже почерпнул немало нового.

Из ее рассказа я понял, что тварь использовала взятого в плен поисковика. С его помощью она проникла на станцию, остальное легко представить. Я вспомнил Кораблева, но тут же отмел эту мысль как противоестественную. Слишком много времени прошло с момента его гибели.

Далее из рассказа следовало, что гарпия подчинила себе в основном только разум руководства, так как постоянно держать в своей власти все население станции было слишком сложно и требовало массу психической энергии. Местным повезло, что гадина оказалась ленивой и жадной. Людей попроще она контролировала не столь плотно, хотя без промывки мозгов не обошлось. Но эти несчастные хотя бы сохранили подобие человеческой личности, остальные превратились в лишенных разума марионеток. Этого было достаточно, чтобы не выпускать из лап нити управления. Поработив администрацию, гарпия поработила всех.

По толпе жителей прошел недовольный ропот. Мало кому понравилось, что их фактически причислили к зомби. Больше всего досталось лысому главе администрации. Он уже, наверное, заикаться начал.

Но Лило не упустила момента, когда ее перестанут слушать, а обратят свой гнев против начальства, и без того уже наказанного за неосторожность.

– Люди! – снова воззвала она. – Поверхность полна опасностей. Никому не известно, какие еще исчадия бродят по улицам города и вынашивают мечту ворваться к нам. Я призываю вас к осторожности и благоразумию. Человек слаб. Никто из вас поодиночке не способен противостоять коварству и силе внушения мутанта. Но вместе мы сила, способная одолеть любую напасть, сразиться с самым опасным врагом! И не просто сразиться, а победить! Залог нашей победы в организованности…

Я невольно залюбовался девушкой. Она походила сейчас на старых революционеров, постамент одного из которых сейчас занимала. Может, это было влияние прошлого? Или отложился в подсознании какой-то из голливудских боевиков, в которых главный герой, убедившись в том, что сломать веник проблематичней, чем несколько отдельно взятых прутиков, пытается жечь сердца глаголом, подбивая бесправный народ на восстание?