Десятое правило волшебника, или Фантом - Гудкайнд Терри

Она задумалась, могло ли быть так, что у людей, которые когда-то здесь жили, просто не было тех чувств к мёртвым, которые были у других народов. В конце концов, какое реальное значение имели эти кости? Жизнь ушла из них. Человека, которыми они когда-то были, больше не было. В конце концов, только жизнь действительно имела значение. С их смертью их мир закончился.

Но, учитывая, как трудно, должно быть, было построить этот подземный город для мёртвых, люди, жившие здесь, должны были иметь отношение к этим костям, к людям, которыми они были. Кэлен заметила также, полустёршиеся, но тщательно нарисованные и вырезанные украшения вокруг ниш. Нет, те — жившие, проявляли заботу. Они носили траур по умершим.

Она спросила себя, когда она умрёт, то вспомнит ли кто-нибудь о том, кем она была или хотя бы будет ли знать, что жила когда-то женщина по имени Кэлен, любившая жизнь. Она чувствовала странную ревность ко всем этим костям. У каждого набора костей здесь под землёй были друзья и семья, они знали, кем был этот человек, горевали по нему и поместили упокоиться останки этого ценимого ими человека, так, чтобы оставшиеся могли вспомнить о тех, кто ушёл.

Кэлен думала о том, что случилось с людьми, которые здесь жили, людьми, похоронившими эти кости. Она думала, кто похоронил их. Пустые здания молчаливо свидетельствовали о том, что, в конце концов, здесь никого не осталось. Кроме Джиллиан. Из того, что Кэлен услышала, она знала, что Джиллиан жила с маленькой группой кочевников, которые иногда навещали эти места.

Внезапно они оказались в месте, где проход, похоже, частично разрушился и пол был засыпан булыжниками. Сестра Эрминия схватила девушку за руку.

— Это путешествие по катакомбам становится нелепым. Не вздумай выкинуть глупую шутку, водя нас вокруг да около.

Джиллиан подняла руку, указывая.

— Но мы уже почти на месте. Пойдёмте и сами увидите.

— Ладно, — сказала Улиция, — тогда, продолжим путь.

Джиллиан обошла огромную каменную плиту, которая, видимо, когда-то собой что-то закрывала. На полу были видны выщерблины в том месте, где плита была сдвинута в сторону, чтобы открыть проход и получить доступ к тому, что там находилось. Когда Джиллиан зашла внутрь, Кэлен разглядела, что её фонарь осветил помещение, где до самого потолка находились полки, вытесанные в цельном камне. Все полки были загружены книгами. Цвета кожаных переплётов поблекли, но было видно, что когда-то они были главным образом ярко-красных и тёмно-синих тонов, остальные цвета были разнообразными — от бледного зелёного до золотого.

Сёстры в восхищении уставились на книги. Их настроение резко улучшилось. Сестра Эрминия замедлила ход и присвистнула, оглядывая полки вокруг себя. Сестра Цецилия громко рассмеялась. Даже Сестра Улиция, пробежавшись пальцами по пыльным корешкам книг, улыбнулась.

— Сюда, — сказала Джиллиан, показывая им дорогу.

Счастливые, они последовали за девушкой, которая вела их через ряд комнат, по большей части, маленьких и тесных, с полками, полными книг. Джиллиан вела их извилистыми коридорами, которые, подобно кроличьим норам, пронизывали мягкий камень, всё дальше вглубь подземной библиотеки. Сёстры, шедшие позади Джиллиан и Кэлен, растерянно вертели головами, очевидно, захваченные названиями книг, которые им удалось разглядеть. Свет фонаря, падая в темноту комнат, которые они проходили, выхватывал всё больше и больше книг.

— Будь проклят Свет, — в восхищении прошептала про себя Сестра Улиция. — Мы нашли центральное хранилище Каска. Книга должна быть именно здесь. Держу пари, что Тови всё это время искала её.

— Держу пари, что она уже её нашла, — с волнением в голосе, живо отозвалась Сестра Цецилия.

Сестра Улиция усмехнулась.

— У меня есть предчувствие, что ты права.

Пройдя по более тщательно выполненному проходу, закруглённый потолок которого был украшен фреской, изображавшей виноградник, давно превратившейся в призрак того, чем он когда-то был, они свернули за угол и оказались перед рядом двустворчатых дверей. Эти двойные двери, украшенные простыми изображениями виноградных листьев и лоз, были довольно узкими, так что, вместо них вполне можно было установить широкую одинарную створку. Кэлен предположила, что по каким-то соображениям двустворчатые двери установили, чтобы придать входу немного более величественный вид.

— Теперь я чувствую там, дальше, присутствие Тови, — со вздохом облегчения сказала Сестра Цецилия.

— Я думаю, мы могли бы начать церемонии сегодня вечером, — оживившись, высказалась Сестра Эрминия.

Сестра Улиция, взявшись за бронзовую дверную ручку, кивнула.

— Если Тови смогла найти книгу — а я бьюсь об заклад, что на данный момент она уже это сделала — тогда, собрав, наконец, все три шкатулки вместе, я не понимаю, почему мы не можем начать это сразу же. — Она отстранённо улыбнулась. — Чем скорее Хранитель будет освобождён из своей тюрьмы, тем скорее мы получим нашу награду.

Кэлен задумалась, не удастся ли ей найти какой-нибудь способ, чтобы разрушить их планы. Она была уверена, что, как только они выполнят своё намерение, то независимо ни от чего остального, ни для кого не останется пути назад. Она рассматривала шкатулки, которые несла, и думала, что произойдет, если, воспользовавшись тем, что Сёстры отвлекутся, завидев, наконец, Тови, она разобьет хотя бы одну из шкатулок. Может быть, ей даже хватит времени, чтобы разбить обе.

Кэлен знала, что в результате Сёстры не просто выместят на ней всю силу своего гнева; она думала, что они, вероятно, убьют её. Но затем, Кэлен пришла к заключению, что, если Сёстрам удастся задуманное, то в любом случае ей также уготована погибель.

Сестра Эрминия склонилась к остальным:

— И, первым делом, я думаю, мы должны предъявить старый счёт. — Её лицо приобрело злобное выражение. — Я слишком хорошо помню, как тот надменный скот отправлял нас в палатки. Я никогда не смогу забыть, что себе позволяли вытворять с нами его солдаты.

Бросив убийственный взгляд, сестра Улиция нахмурила бровь.

— О, я думаю, что это один тех счетов, расплату за которые мы будем смаковать все вместе. — В её взгляде появилась мрачная улыбка. Она повернула бронзовую рукоять. — Ну, тогда, быстрее к цели.

Сестра Улиция резким толчком распахнула двери и шагнула в смоляную темноту комнаты.

— Тови? Ты что здесь делаешь в темноте — спишь? — В голосе звучало охватившее её раздражение. — Просыпайся. Это мы. Мы, наконец, добрались.

Света маленьких огоньков, которые несли над своими ладонями шедшие впереди Сёстры, едва хватало, чтобы разглядеть ближние факелы, укреплённые в скобах с обеих сторон на стенах, но не более того. Сёстры направили к холодным факелам маленькие язычки пламени, разжигая их с резким свистящим звуком. По мере того, как в факелах разгоралась жизнь, свет стал заполнять небольшое помещение, с книжными полками, вырезанными в каменных стенах соломенного цвета.