Пересмешник - Пехов Алексей Юрьевич

У Рапгара было уже двадцать семь жестких цеппелинов, и город на этом останавливаться не собирался. Воздушный флот развивался стремительно, акции росли, Данте даже предлагал мне поучаствовать в этом деле, купить ценные бумаги, но к подобным экспериментам, пусть даже они и будут выгодны и перспективны, я относился с сомнением.

Да, у дирижаблей хорошая скорость, способность быстро преодолевать большие расстояния, поднимать серьезные грузы, но они тяжелы в управлении, зависимы от погоды и слишком ненадежны. На мой взгляд, настоящие перспективы у этого вида транспорта появятся, когда на них поставят мощные электрические моторы, которые в данный момент существуют лишь в одном, экспериментальном образце в лабораториях тропаелл. Пока эти штуки слишком громоздки, дороги и нефункциональны, мы будем зависеть от пара. Стэфан считает, что надлежащий прорыв в технической мысли возникнет не раньше, чем лет через десять. К тому же, паровые магнаты, зарабатывающие на производстве привычных двигателей баснословные прибыли, будут тормозить вредные для их капитала разработки всеми возможными способами. Ну и не стоит сбрасывать со счетов магов. Эти, потеряв большую часть власти и способности влиять на правительство, до сих пор еще достаточно сильны для того, чтобы научно-технический прогресс спотыкался на любом бюрократическом законе.

– Чего мы ждем? – окликнул нас Талер, подкидывая на ладони камешек.

Я вопросительно посмотрел на Фэркаджамрею.

– Мряуих дррузей, – произнесла она. – Они скорро будут.

– Что за жетон вы показали в трамвае?

Она с неохотой вытащила из кармана круглую железяку с гравировкой и повернула ее ко мне:

– Мы следим за поррядкомряу срреди своего наррода. Глас Иных и мэрр наделили нас соответствующими полномочиями.

Я знал, о чем она говорит. Народные отряды правопорядка из этнических меньшинств, обличенные властью и приравненные в правах к жандармам, являлись рукой правительства в своих районах. Создание таких отрядов было вполне разумно – местные всегда лучше знали, что происходит у них под боком, чем пришлые чужаки.

– Жандармам ввели льготу на бесплатный проезд?

– Уже очень давно, – ответила она мне.

Я чувствовал во всем ее поведении, в каждом слове некоторую холодность, отчуждение, скрытое за стеной вежливости. Я не стал интересоваться, в чем дело. Мне не было даже любопытно. Возможно, одна из мышурров не считала правильным быть на побегушках у лучэра.

Длинная лодка с сильно чадящей закопченной трубой забрала нас через пять минут. Капитаном оказалась бледная женщина из народа кохеттов. Кроме нее здесь находились лишь двое мяурров в тусклых и неброских одеждах, как и у Фэркаджамреи. Оба были такими же короткошерстными и дымчатыми, как она, но гораздо выше и мощнее. Они не представились и никак не показали, что замечают нас, лишь перебросились несколькими фразами с нашей провожатой.

Лодка отошла от берега и поплыла, нацелив нос между южным берегом Соленых садов и Хвостом. Мяурра подошла к нам и сказала:

– Мы напрравляемся в конец Складской бухты. Его зовут Димитррос, он урроженец Кирруса, но давно живет здесь. Рраньше мряурры не замечали, чтобы он прродавал лунный поррошок, но, как оказалось, этот бизнес у него уже больше шести лет. До последнего врремрряуни человек был очень осторрожен. Никто не знал о нем.

– Он вооружен? Есть охрана? – поинтересовался Талер.

– Уже нет.

Тон ее говорил за себя.

– Вы зададите ему свои вопрросы, чэрр, а затем уйдете. Хорошо?

– А что будет с торговцем?

Она недовольно прижала уши к голове:

– Мы отвезем его к старрейшинам. Они ррешат его судьбу.

Кошка ушла на корму, к своим соотечественникам, а Талер чихнул и сказал:

– Значит, стрелять сегодня мне не придется.

Я поморщился и закрыл нос платком. Мы вплывали в Тухлую бухту, куда постоянно залетала фабричная вонь из индустриальных районов, до которых было рукой подать. Лодка причалила чуть ниже складов – бесконечных унылых сооружений, тянущихся вдоль всего берега. В них сгружали привезенные с барж уголь и металл, а оттуда – забирали продукцию заводов.

Черные трубы, выбрасывающие в воздух желто-коричневую гарь, казались так же близко, как Талер, шедший справа от меня.

– Как можно жить в этой помойке? – простонал мой друг, кашляя и чихая.

Я вяло пожал плечами, стараясь дышать как можно реже и не глубоко. Складской берег – это еще рай. Представляю, что творится в Дымке или Пепелке. Говорят, там продолжительность жизни гораздо меньше, чем в других районах Рапгара. А у тех, кто работает на заводах, и того меньше. Нужно иметь железные легкие, чтобы дышать угольной пылью и прочими «радостями» цивилизации, носящимися в воздухе.