Проклятие демона - Сальваторе Роберт

Он осмотрел сутану и убедился, что она надежно скрывает тигриные лапы. Затем Де’Уннеро быстрым шагом двинулся через поле, стараясь подальше обходить весь этот чумный сброд. Но больные потянулись к нему со всех сторон: одни стонали, другие едва шевелили губами. Сперва ему удалось держаться в стороне от больных, но когда несколько человек образовали круг с целью преградить ему путь к монастырю, Де’Уннеро стремительно прыгнул, легко разметав их в стороны. Мягко приземлившись, он побежал по направлению к цветочному кордону.

— Стой! — раздался крик с монастырской стены.

Де’Уннеро замедлил шаг. Несколько монахов нацелили на него арбалеты.

— За цветочный кордон не заходить!

— Знай же, дурень, что я — магистр Де’Уннеро из Санта-Мир-Абель! — проревел монах и перепрыгнул через заслон из цветов.

Он слышал, как арбалетчики что-то крикнули двоим крестьянам, которые, как и он, попытались перепрыгнуть через цветочный кордон. Затем, к своему удовлетворению, он услышал щелчки выстрелов. Сзади отчаянно закричали. Хорошо, хоть здешние братья не утратили мужества и знают, как себя вести, — подумал Де’Уннеро.

Главные ворота Сент-Гвендолин распахнулись, затем быстро поднялась опускная решетка. Широко улыбаясь, Де’Уннеро проскользнул внутрь, готовый поблагодарить братьев этого монастыря за бдительность и правильные действия.

Улыбка его тут же погасла, а сам магистр оцепенел: на монастырском дворе он увидел почти ту же картину, что и за пределами обители! Несколько братьев и сестер лежали на земле под наспех сооруженными навесами и громко стонали. Из всех окон, дверей и со стен на него смотрели глаза монахов и монахинь. Заглушая стоны больных, шумно опустилась решетка.

— Где настоятельница Деления? — прорычал Де’Уннеро, обращаясь к ближайшему из здоровых монахов, арбалетчику, который стоял на парапете возле башни, венчавшей собой ворота.

Лицо молодого монаха помрачнело, и он покачал головой:

— Мы лишились настоятельницы, всех наших магистров и всех начальствующих сестер, кроме одной, — ответил он. — Будь проклята эта розовая чума!

Де’Уннеро невольно вздрогнул, услышав печальные новости. В отличие от других монастырей, в Сент-Гвендолин всегда хватало монахов старших ступеней. На прошлую Коллегию аббатов Деления привезла с собой пятерых магистров и троих начальствующих сестер. Она сама сообщила Де’Уннеро, что еще три сестры ожидают избрания на эту ступень, равнозначную ступени магистра.

— Здоровых у нас осталось меньше полусотни, — продолжал монах. — Чума навалилась на нас прежде, чем мы сумели приготовиться.

— А много ли ваших выходили на поле и пытались помочь тамошним больным? — требовательно спросил Де’Уннеро.

Его буквально подкосило зрелище обреченного монастыря, но магистр не позволил горю взять верх и всю боль и отчаяние превратил в гнев.

Монах не ответил на его вопрос и отвернулся.

— Так сколько их было, брат? — сурово повторил Де’Уннеро и, подпрыгнув на высоту двенадцати футов, оказался рядом с ошеломленным юнцом.

— Вы открыли ворота чуме, правда?

— Так приказала настоятельница Деления, — запинаясь, пробормотал монах, и Де’Уннеро понял, что его предположение оказалось абсолютно верным.

Настоятельница Деления всегда была готова проявить сострадание; впрочем, как считал Де’Уннеро, эта слабость вообще свойственна женщинам. Деления отваживалась спорить с лучшими умами ордена Абеля. Она находилась в дружественных отношениях с настоятелем Олином, но Де’Уннеро всегда подозревал, что Деления втайне разделяет воззрения Эвелина и Джоджонаха. Недаром, когда этого еретика сжигали у позорного столба, настоятельница не смогла выдержать зрелища казни.

— Скажи всем здоровым братьям и сестрам, чтобы собрались в приемной настоятельницы, — велел испуганному монаху Де’Уннеро. — Нам надо о многом поговорить.

Мери Каузенфед отошла от плачущих женщин и приблизилась к мертвому телу, лежащему в цветочных зарослях. Этот человек появился в чумном лагере три дня назад. Чума унесла его жену и двоих детей. Затем розовые пятнышки появились на теле третьего ребенка — его маленькой дочери. Отец в отчаянии вскочил на лошадь и имеете с ребенком поскакал в Сент-Гвендолин. По дороге лошадь споткнулась и повредила ногу. Оставшиеся сто миль до монастыря он бежал, неся девочку на руках.