Кровавый рыцарь - Киз Грегори

Но так и не дождались. Артвейр отправил людей нырять в воду, но они так ничего и не нашли.

Вечером над водой поднялся холодный туман, однако башня Пеликана возвышалась над белесой полосой, и ее северная сторона была отчетлива видной – и темной.

– Даже если она зажжет огонь, – сказал Нейл, прижимая чистую тряпицу к ране на голове, – это будет лишь означать, что ее пытали, чтобы заставить выдать сигнал.

– Верно, – согласился Артвейр. – Единственное, что будет что-то означать, это если она вообще не зажжет огня.

– Вас это устроит, ведь так? – резко спросил Нейл. – Погибшая от рук людей Роберта, Энни была бы для вас куда полезнее, чем оставшаяся в живых, во всяком случае теперь, когда вам стали известны ее намерения.

Артвейр немного помолчал, а потом глотнул из зеленой бутыли, стоявшей рядом с ними на скамье. Они сидели вдвоем на верхнем этаже полусожженного маленда, дожидаясь сигнала Энни.

Потом он предложил бутылку Нейлу.

– Я не стану притворяться, что утром она меня осчастливила, – сообщил герцог. – Она дотянулась до моего нутра. Я ощущал ее там. Что с ней произошло, сэр Нейл? Во что превратилась эта девочка?

Нейл пожал плечами и взял бутылку.

– Мать отправила Энни в монастырь Святой Цер. Вам это о чем-то говорит?

Артвейр с сомнением посмотрел на Нейла, который отпил из бутылки и ощутил вкус огня, торфа и морских водорослей. Он с удивлением посмотрел на бутылку.

– Такое делают на Скерне, – пробормотал он.

– Да. «Ойч де Фай». Значит, в монастырь Святой Цер? Принцесса, прошедшая обучение в монастыре… Неожиданно со стороны Мюриель.

Артвейр забрал бутылку и хлебнул еще, пока Нейл смаковал аромат. Он никогда много не пил; алкоголь притуплял чувства. Но сейчас это было ему безразлично, поскольку чувства оказались бесполезны, а все тело мучительно болело.

– Но ты неправильно меня понял, сэр Нейл, – продолжал Артвейр. – Я действительно считаю, что девушка, которой едва минуло семнадцать зим, не способна вести осаду самой могучей крепости нашего мира, но из этого еще не следует, что я стремлюсь занять трон. Обязанности герцога и без того достаточно обременительны, чтобы впрягаться еще и в телегу Комвена. Веришь ты мне или нет, но я действительно считаю, что именно Энни должна занять трон, и я пытаюсь сделать все, чтобы так и произошло. – Он еще раз приложился к бутылке. – Что ж, она поступила так, как считала нужным, посмотрим, что из этого выйдет.

– Все из-за меня, – сообщил Нейл, забирая бутылку и делая большой глоток. Он едва не задохнулся, но по телу разлилось приятное тепло. – Я не смог сдержать гнев.

– Роберт намеренно злил тебя, – заметил Артвейр. – Он хотел умереть.

– Он хотел, чтобы я с ним сражался, – продолжал Нейл, а потом отхлебнул еще, не обращая внимания на протянутую руку Артвейра. Только после этого рыцарь вернул бутылку. – Но это верно, я попался на его уловку, как последний болван. Я позволил гневу лишить меня рассудка. Однако Роберт жив; в этом все дело.

– Я этого не видел, но мои люди сказали, что твой клинок проткнул его насквозь. К тому же Роберт определенно не всплывал из воды, – заметил Артвейр.

– Сейчас ни в чем нельзя быть уверенным, – возразил Нейл. – В Вителлио и Данмроге я сражался с человеком, который не мог умереть. В первый раз он едва меня не убил. Во второй я отсек ему голову, однако он продолжал шевелиться. В конце концов мы разрубили его на сотню кусков и сожгли их. Один друг рассказал мне, что таких существ называют носчолками и они могут существовать благодаря тому, что закон смерти нарушен. Конечно, я не большой знаток носчолков, но я сражался с одним из них и почти уверен, что принц Роберт из их числа.

Артвейр выругался на языке, которого рыцарь не знал, а потом они долго молчали, пока по три раза не приложились к бутылке. Это было обычной паузой для разговоров о сверхъестественных вещах – по крайней мере за выпивкой.

– Ходили такие слухи, – наконец сказал герцог, – но я им не верил. Роберт всегда славился нездоровыми наклонностями, а люди любят преувеличивать.

Нейл снова выпил. Теперь напиток казался ему добрым старым другом, который делится с ним единственным одеялом в холодную ночь.

– Вот что мы упустили, – продолжил он. – Наверное, он велел своим людям убить Энни или взять в плен, как только она войдет в ворота. А потом ему осталось лишь сделать так, чтобы мы не заперли его или не разрубили на куски. Роберту нужно было заставить меня напасть, что ему удалось в лучшем виде.