Проклятье хаоса - Сальваторе Роберт

– Они захотят забрать себе часть сокровищ, – признал Айвэн. – Ради богов, да они наверняка поселятся прямо внутри горы, и тогда трудно будет выжать из них даже медяк!

Пайкел хохотнул, но тут же осекся и, метнув на Айвэна мрачный взгляд, сообразил, что его брат говорит серьезно и, вероятно, он прав!

– Я доставлю нас в гору, и, когда придет время выносить ценности, мы получим достаточно помощи из Кэррадуна, – заверил обоих Кэддерли. – Но не сейчас.

Дальше молодой жрец объяснять не стал, считая, что сказал дворфам все необходимое. Он знал, что следующая его задача – добраться до Библиотеки и все расставить по своим местам. А потом можно сосредоточиться на сокровищнице, вернуться сюда отдохнувшим и готовым с помощью магии расчистить путь носильщикам.

– Это место важно для тебя, – заметил Айвэн.

Кэддерли взглянул на дворфа с любопытством, заинтригованный скорее тоном Айвэна, чем необычными для него словами.

– Слишком важно, – продолжил Айвэн. – У тебя всегда были деньги, особенно после того, как ты переписал ту книгу заклинаний для безумного колдуна, но ты никогда не казался слишком озабоченным наличием или отсутствием монет.

– Ничего и не изменилось, – отозвался Кэддерли.

– Э? – фыркнул Пайкел, точно отражая обуревающие Айвэна чувства.

Если Кэддерли не волнуют деньги, зачем они отмораживают свои короткие ноги здесь, в самом центре этих опасных гор?

– Меня заботит то, что эта сокровищница может дать всем нам, – объяснил Кэддерли.

– Богатство, – перебил его Айвэн, алчно потирая мозолистые руки.

Кэддерли горько взглянул на него.

– Помнишь ту модель в моей комнате? – Молодой жрец задавал вопрос скорее Пайкелу, чем Айвэну, поскольку Пайкел был особенно очарован этой вещицей. – Ту высокую стену с окнами и поддерживающими опорами?

– О-о-ой! – радостно воскликнул Пайкел в ответ.

– Ты задумал перестроить Библиотеку, – сделал вывод Айвэн, и, когда Кэддерли кивнул, в морозный воздух изо рта дворфа полетел увесистый плевок. – Эта чертова штука не рушится, зачем же ты хочешь укреплять ее? – настойчиво спросил Айвэн.

– Я хочу улучшить здание, – поправил его Кэддерли. – Ты сам видел: модель сооружения крепка, несмотря на высокие окна. Высокие, парящие окна, Айвэн, сделают Библиотеку светлым местом, где книги можно будет по-настоящему читать и переписывать.

– Ба! Ты никогда не строил домов, – возразил Айвэн. – Уж это-то я точно знаю. Ты понятия не имеешь о том, что затеял состряпать.

Люди не живут столько, чтобы увидеть твою новую… Как ты там назвал эту штуковину?

– Храм, – ответил Кэддерли.

– Так вот, люди не живут столько, чтобы увидеть твой храм хоть наполовину построенным, – продолжил Айвэн. – Потребуется целый клан дворфов и сотня лет…

– Это не имеет значения, – просто ответил Кэддерли, гася неистовство Айвэна. – Не важно, увижу ли я завершение того, что начал. Главное – начать. В этом цена – и радость – веры, Айвэн, и ты должен понять это.

Айвэна словно обухом по голове хватили. Он не слышал таких разговоров еще ни от одного человека, а он знавал немало людей. Дворфы и эльфы прежде были единственными, кто задумывался о будущем, кто обладал дальновидностью и здравым смыслом для того, чтобы прокладывать путь себе подобным. Люди, в отличие от большинства долгоживущих рас, были вечно озабоченным, нетерпеливым народом. Они предпринимали что-либо лишь тогда, когда рассчитывали немедленно получить материальную выгоду.

– Ты недавно слышал о Бреноре Боевом Топоре, – продолжал Кэддерли, – который во имя своего отца вернул себе Мифрил Халл. Говорят, уже сейчас там начаты серьезные работы по расширению залов, и уже при нынешнем поколении эти помещения будут во много раз больше, чем основатели крепости дворфов могли даже представить, когда прорубали первые ступени будущего известного всем Подземья. А разве не так происходит со всеми твердынями дворфов? Они начинают с дыры в земле, а заканчивают величайшими раскопками во всех Королевствах, хотя в процессе могут смениться многие поколения – поколения дворфов!

– О-о-ой! – пискнул Пайкел, что на языке бессловесного дворфа означало: «Славно сказано!»

– Так будет и с моим храмом, – объяснил Кэддерли. – Если даже я заложу только первый камень, то и этим начну нечто великое, ибо мой камень будет прообразом, служащим будущей цели.

Айвэн беспомощно взглянул на Пайкела, но тот лишь пожал плечами. Обоим дворфам было трудно спорить с рассуждениями Кэддерли. По правде говоря, «переварив» то, о чем говорил молодой жрец, Айвэн обнаружил, что стал еще больше уважать юношу, ведь этот человек преодолел обычный для своей породы предел и действительно замыслил нечто вполне дворфское.