Воспоминание - Деверо Джуд

Наконец его внимание привлек ее крик. Резко обернувшись, он увидел, как она вылезает из соломы. Обезьяна, которая все это время спала рядом, с интересом уставилась на нее.

– Блохи! – завизжала она. – Тут блохи!

Талис инстинктивно шагнул к ней, чтобы схватить обнаженную Калли в объятия, когда она выпрыгнет из соломы, как неведомое золотое существо, вынырнувшее из глубины моря.

– Помоги, – плакала она. – Они на моем теле, повсюду. Помоги мне найти их!

Прошло всего лишь несколько секунд, пока Талис ощупывал руками ее восхитительное тело, пытаясь отыскать блох, которые, как она утверждала, сидели повсюду.

Но долго он не мог вынести эту пытку. Бледный, дрожащий, от отпрянул от нее. По его лбу градом катился пот, несмотря на то, что было холодно, а в своей промокшей одежде он совсем замерз. Он отскочил от нее одним прыжком, и как будто он был каким-то неведомым животным чудесной силы, взмахнул своим мечом и со всей мощью обрушил его на крышу. И сразу же прорубил в ней огромную зияющую дыру. Везде посыпалась грязь. Потолок опадал вниз огромными клочьями, так что Калли вынуждена была закрыть лицо руками, чтобы защитить его от грязи, а Кипп протестующе завизжал.

Еще несколько раз рубанув мечом, чтобы расширить дыру в размер своего тела, он подпрыгнул, схватился за стропила, подтянулся и вылез на холодный ливень. Через несколько секунд он уже открывал снаружи дверь. Калли все еще стояла, обнаженная, в соломе по колено. Но он встал к ней спиной, чтобы ее не видеть.

Он произнес твердо и сурово, таким тоном, как будто у нее не было выбора:

– Одевайся, Калли. Мы идем домой.

– Но Талис, – начала она. – Я, наверное, останусь… Я, наверное…

Он по– прежнему стоял к ней спиной.

– Хорошо, тогда я пойду, приведу лошадь и вернусь за тобой.

– Не надо, это же так далеко. Это же так долго… – В ее голосе появились слезы.

– Я бегом.

– Но не можешь же ты пробежать несколько миль! Он воздел руки к небу.

– Калли, – заговорил он проникновенно. – Я могу пробежать тысячу миль. Я мог бы добежать до края земли! Я мог бы… – Но он не договорил Он бросился прочь, торопясь увеличить расстояние между собой и прекрасным обнаженным телом подруги.

Но далеко бежать ему не пришлось. Очень быстро он нашел лошадь Калли, поводья которой запутались в кустах.

Позже, уже когда все трудности были позади и он наконец мог спасти ее, Талиса охватила гордость за то, что он совершил. Но по какой-то неведомой причине Калли на него так злилась, что отказалась с ним разговаривать. Эта ее необъяснимая злость страшно раздражала его. «Когда девчонки – нормальные люди, с которыми можно прекрасно проводить время – превращаются в женщин, они становятся совершенно непереносимыми», – с грустью подумал он.

Всю дорогу обратно в Хедли Холл они ехали в молчании. Калли даже не поблагодарила его.

38

– Чего ты улыбаешься? – спросил Джеймс у Талиса. Они лежали все рядом, бок о бок, Джеймс с одного бока, Филипп с другого. – Надо заметить, в последние несколько недель ты выглядишь чем-то очень и очень довольным.

Поскольку Талис не отвечал, Филипп тоже вступил в разговор, принявшись уговаривать:

– Давай-давай, скажи нам. Мы же твои братья. Талис лежал на спине на песчаном берегу реки, которая бежала неподалеку от Хедли Холла, заложив руки за голову, и мечтательно смотрел в небесную лазурь. Рядом Хью поил из реки свою лошадь. Все утро Талис прилежно тренировался, но братья замечали, что временами его мысли витают так далеко, что он едва может уследить за тем, что делает.

– Говори, – потребовал Джеймс.

Но Талис не зря наслушался историй, которые рассказывала Калли. Он знал, как важно в этом деле заставить слушателей помучиться ожиданием.

– Калли пытается меня соблазнить.

И Филипп, и Джеймс ожидали услышать что-нибудь совсем другое. Но когда услышали именно это, у них в головах быстро завертелись мысли. Они-то всегда сами пытались соблазнить какую-нибудь девушку – из служанок или тех, что работали и жили поблизости, – и тут вдруг Талис утверждает, что женщина сама пытается его склонить к… к… к чему?

– А что она сделала? – прошептал Джеймс в таком ужасном замешательстве, что его голос был едва слышен.

Талис продолжал глядеть в небо, и выражение на его лице становилось все более и более мечтательным.

– Подстроила так, чтобы мы оказались запертыми вдвоем в старом подвале… К тому же приказала навесить новую дверь…