Империя - Князев Милослав

Сим Ралиэль. Журналист и издатель

До чего же не вовремя произошло это покушение на правителя. Ой, не вовремя. Я, конечно же, не в том смысле, будто лучше бы позже. Вообще ничего такого не надо, без князя Ва’Дима долина Единорога, скорей всего, передерется. Но эти злоумышленники нарушили и мои планы, поэтому и говорю, что не вовремя.

В связи с тем что князь вернулся в столицу, и не один, а в его свите появились две новые особы женского пола, я собирался повторно опубликовать свою статью-исследование на тему реального количества жен у нашего правителя. Дополненный вариант, естественно. Даже пробный экземпляр успели отпечатать, но в свете последних событий пускать это в тираж будет не самой хорошей идеей. Только и остается, как временно отложить в архив. А неплохая статья получилась.

Ну ничего, теперь буду писать о расследовании покушения. Надеюсь на сотрудничество сыскных дел мастера Гаты и ее помощницы Хатсы. Уже доводилось с ними сотрудничать. Правда, в тот раз Гата каким-то образом быстро сумела выяснить, что я на самом деле работаю не на себя, а на князя и газета «Наша долина» больше чем наполовину принадлежит государству. Но никому не рассказала, даже своей помощнице. Умеет хранить чужие тайны, если это никак не связано с расследованием. Так что с ней вполне можно иметь дело.

Ходят слухи, что настоящий заказчик покушения давно покинул долину, и придется отправляться на его поиски. Хатса уже намекала, что, если захочу, могу ехать с ними. Я сам как-то об этом не думал, а моя помощница Лисичка Клариэль вдруг загорелась. Даже не знаю, что выбрать? Остаться в долине и пописывать статейки о предстоящей войне с Зинским королевством (которой, скорей всего, не будет) или отправляться на поиски злоумышленников? Если поймаем настоящего виновника, женам князя придется изменить мнение обо мне.

После скандала в светлоэльфийском секторе я зашла к послу. Вовсе не извиняться, с ним и так все было заранее согласовано. Интересовал вопрос, как поведут себя эльфы в случае войны. Вторжение в долину являлось крайне маловероятным, но все равно стоило обсудить на всякий случай, какой бы мизерной она ни была. Да и в случае наших действий на вражеской территории тоже.

Ответ, к сожалению, получился вполне ожидаемым. Защищать свой сектор столицы при нападении внешнего врага они собирались, как и положено по договору, но не более того. Даже предложение поделиться артефактами, найденными в заброшенном городе, не помогло. Тоже вполне предсказуемо. А перечисленные артефакты, рано или поздно, все равно в лес попадут. Проданные нами или гномами, без разницы. Уж я-то знаю, эльфы ждать умеют и переплачивать при необходимости тоже.

Только посол зачем-то начал оправдываться. Мол, так далеко от любого светлого Древа (наше не считается) у эльфов нет надежного источника магии, и они не могут себе позволить ввязываться в чужие войны. И ведь вовсе не пытался выторговать право исследовать двойное Древо Жизни. Понятно, что, когда Алисилиэль и темная принцесса оставались за главных жриц, пытались разузнать о феномене все, что только можно, и не преуспели. И зачем тогда эти пустые отговорки?

Ларинэ посещала другое посольство с той же целью, но результат ничем не отличался от моего.

– Я же говорила, что именно так и будет, – обратилась она к мужу.

– Отрицательный результат – тоже результат, – ответил человек.

– И в чем же он заключается? – с сомнением поинтересовалась темная.

– В том, что попробовать в любом случае стоило, и мы это сделали. Больше можем к вопросу не возвращаться.

– Тебе тоже с сожалением рассказывали, что без собственного Древа под боком не могут рисковать? – спросила я у Лары.

– Да. Причем ближайшая темная роща на самом деле не так уж и далеко. В орочьих степях.

– Давайте им по желудю подарим, – совершенно неожиданно вмешалась в разговор Мариэль.

Иваниил тоже оказался рядом. И как только сумели незаметно подкрасться?

– Да, на нашем Древе их много, – продолжил сын.

– Нельзя, – ответила я.

– Почему? – хором удивились дети.

– Все дело в том, что нужно в первую очередь подходящее место, – стала объяснять им. – Если такое удается найти, то даже в желуде нет необходимости. Достаточно воткнуть в землю ветвь или всего лишь положить там лист, и Древо все равно прорастет. Но все такие места давно найдены и заняты.

– А если место не подходящее? – спросила Мариэль.

– Тогда Древо Жизни просто не захочет там расти.

– А мы очень хорошо попросим, – предложила с надеждой дочь.

Я помотала головой в ответ. Темная повторила мой жест. Удовлетворившись ответом, дети ушли, а я вдруг поняла, что мы недостаточно внимания уделяем их образованию, раз вообще возникают такие вопросы. Поймала взгляд Ларинэ, говорящий о том же самом.

Рано утром меня разбудили эльфийские послы. Не лично, конечно, такая привилегия только у двух моих длинноухих принцесс имеется. На самом деле это сделали слуги, сообщив, что оба главных эльфа требуют встречи. Причем немедленно. Еще вчера!

Продрав глаза, понял, что «рано утром» не совсем подходящая характеристика. Слишком рано, очень рано, до неприличия рано – куда более точные выражения, чтобы описать сложившуюся ситуацию. Однако раз все равно уже встал, то быстро оделся, во что пришлось, и потопал в тронный зал. Вопреки ожиданиям жен и там не оказалось. А дети, наоборот, были тут как тут.

– Мы не виноваты! – заранее объявил Ив.

– Да, – добавила Мара.

Это уже интересно. С чего бы им начинать оправдываться?

– А ну-ка, мелкие и ушастые, признавайтесь, чего еще натворили? – спросил их.

– Ничего! – хором ответили дети.

Ага, так я им и поверил. То, что врут, было очевидно. Вели себя так, будто Древо Жизни в одном из парков спилили. А судя по тому, что, не дожидаясь рассвета, к нам в гости рвались оба посла, то как минимум в двух. К счастью, ни у темных, ни у светлых в парках ничего даже близко похожего на Древо (обычные дубы не считаются) не росло, так что ничего необратимого произойти не могло.

Но допросить ушастиков не успел. Наконец появились Эль с Ларой, чмокнули меня в обе щеки, заняли свои троны, после чего сразу были запущены послы. Те громко возмущались, перебивая друг друга, в результате чего не получалось даже приблизительно понять, в чем суть вопроса. Единственное, что не вызывало сомнений, – во всем обвиняли нас.