Владетель Ниффльхейма - Демина Карина

– Ну да. Затем, чтобы убить.

– Мы видели… видели… дар дан… дар дан… недостойному… он взял-взял… украл! Крал!

Черные вороны каркали и хлопали крыльями, а Варг достал из кармана серебряного волка.

– Дар не требует ответа. А вещь твоя у тебя. Так чего же ты хочешь? – Хель взмахнула рукой, и вороны исчезли.

– Взять то, что принадлежит мне…

Варг двинулася на великаншу, отгородившись от нее единственно щитом бубна.

– А знаешь, он ведь тоже хочет меня убить, – Джек вырвал руку. – И получается, что выбора на самом деле нет… но что мне выбрать? Быструю смерть или медленную?

Юлька предложила бы бежать, Свава – биться. Но обе промолчали.

– Остановись, – черные и белые пальцы схватили бубен, вырвали из рук Варга и отшвырнули к ледяным ступеням. – Ты сказал свое слово. Я сказала свое.

– Хольмганг? С тобой?

– Нет.

Воцарившаяся тишина показалась Юльке долгой… настолько долгой, что она сама захотела ее заполнить, но не смогла разомкнуть губ. И когда тишины стало слишком много, ее разрушил голос:

– Я… я… больно? Больно! Есть. Есть я. Я больно.

Драугр входил боком. Он выбрасывал ногу и руку, с одинаково скукоженными, сведенными судорогой пальцами, и, упираясь ими, замирал, чтобы перекинуть тело. И снова подтянуть под него руку и ногу. И снова выбросить.

– Ты издеваешься? – Варг перевел взгляд с Джека на Хель, а с Хель – на драугра.

Свава визжала от ярости, требуя убить мертвеца.

А разве мертвеца возможно убить?

Нет. Мертвецов удят, как рыб, и несут на прокорм другим мертвецам.

– Ты определенно издеваешься…

Драугр встал перед великаншей, вывернув шею, вглядываясь в отвратительное ее лицо.

– Я есть, – сказал он.

– Ты есть, – ответила Хель, и белая рука ее коснулась синюшного лба драугра.

– Я его создал!

Джек попятился, и Юлька-Свава встала, закрывая его спиной. А поскольку спина была слишком узка, ей пришлось создать крылья.

– Тебе и отпускать. Если сумеешь.

И драугр засмеялся. Он хохотал и перепрыгивал с ноги на ногу, высоко подбрасывая колени. Плечи его оставались неподвижны, а руки болтались, словно два маятника.

Юлька попятилась. Она отступала и отступала, пока не оказалась у самой ледяной стены, которую прорезали узкие ступени. И Джек поднялся на первую.

– Не совершай ошибки, мальчик, – мягко произнес Варг. – Лучше быстрая смерть, чем…

Он не успел договорить – драугр рванул и вцепился в горло обеими руками, сдавил, пробивая кожу синюшными пальцами, выдавливая из человека кровь и рвоту. Драугр висел, прижаимаясь к Варгу всем телом. Он не пытался опрокинуть, но просто держал, и Свава поразилась силе мертвеца.

Джек поднялся еще на ступень.

– Больно!

– Будет больно, – Варг вывернулся из объятий драугра и сам схватил его за клочья волос. – Будет очень больно, Джек. Так больно, что ты себе и представить не в состоянии.

Он дернул, заставляя мертвеца запрокинуть голову, и шея затрещала, сухо, громко.

– Твоя кровь уйдет в лед, а ледяные воды Горячего ключа наполнят тело. Они дадут тебе достаточно тепла, чтобы не умереть, но…

Драугр дергался, махал руками, силясь дотянуться до врага. Иногда у него получалось, и когти раздирали одежду и плоть. Розовой крови становилось все больше, но Варг, казалось, не замечал ран.

– …но недостаточно, чтобы жить.

Крутанувшись, Варг отшвырнул мертвеца. Тот пролетел через весь зал и рухнул на ледяные копья. Они пробили сухое тело и застряли в нем. Драугр же зашевелился.

Жук на игле. Синий жук на синей игле.

– Сердце Ниффльхейма? Так она говорила? – Варг шагал к мертвецу. – Сердце – это мышца, у которой одна функция – качать кровь.

– Но если сердце откажется быть сердцем, Ниффльхейм умрет, – сказала Хель.

И это было правдой.

Мертвецу удалось вырваться, и с воем бросился под ноги Варгу, но был встречен пинком в лицо. Он снова упал, на израненую спину, но сумел подняться.

– Больно, – пожаловался драугр.

– Боль, Джек. Ничего кроме боли, длящейся вечность. А я дам тебе отдых. Ты ведь устал? Прими подарок. Не бойся.

– Страх убивает, – Джек поднял взгляд на ледяные стены, где замерли мертвецы, ожидая суда. – Страх… всех убил страх. Я не боюсь.

Свава заплакала – нельзя обижать мертвецов. Они беззащитны. А Юлька велела убрать слезы. Она поняла, что следует делать. И когда драугр вновь набросился на врага, бессильный сокрушить, Юлька-Свава подняла бубен.