Год Крысы. Путница - Громыко Ольга

С лица Исенары медленно сбежала улыбка. Женщина заворожено потянулась к письму, но с полпути отдернула руку и поднесла ее ко рту, прикрывая испуганно округлившийся рот.

— Альк, я…

— Я понимаю. — Саврянин, устав ждать, вложил трубочку ей в ладонь. — Иначе не взял бы на себя смелость его доставить. Не бойтесь. Кроме нас, о нем никто не знает. И не узнает.

Тсаревна трясущимися пальцами расшатала и вытащила пробку, вытряхнула свиток — и покраснела, увидев, что ей возиться с тенью уже не надо.

— Ты прочитал?

Альк кивнул и одновременно склонил голову:

— Простите, ваше высочество. У меня не было выбора.

— Слышать такое от путника… — Исенара наконец взяла себя в руки, даже попыталась пошутить, но губы продолжали предательски дрожать. — Ты… ты его видел?

Рыске на миг показалось, будто главный тут Альк и это перед ним готова упасть на колени измученная неизвестностью, с надеждой заглядывающая ему в глаза женщина.

— Нет. Гонец убит. Письмо досталось нам случайно.

— Убит?! Кем?

— Очевидно, тайной службой Витора. Она охотилась и за нами, не погнушавшись привлечь к этому гильдию убийц и прочий сброд.

Тсаревна заметила, как напряженно Жар с Рыской вслушиваются в их разговор, прозорливо соотнесла это с темными волосами и поинтересовалась у Алька:

— Они ринтарцы?

— Да.

— Понимают, о чем мы говорим?

— Молец — наполовину, девушка — только некоторые слова. Но он все равно ей потом перескажет.

Вор широко улыбнулся, подтверждая.

Исенара задумчиво поглядела на Рыску с Жаром, пытаясь понять, что может связывать этих людей с Альком — точнее, тем Альком, которого она помнила.

— Они твои друзья?

Прозвучало это скорее как можно ли им доверять? и, наверное, именно из-за этого саврянин, помедлив, сухо ответил: — Да.

— Полагаю, в таком случае нам следует вести беседу на языке, который понятен всем. — Тсаревна без особого труда перешла на ринтарский, пусть и сильно исковерканный акцентом.

— Ага, так куда лучше! — нахально, хоть и почтительно отозвался Жар. Спохватившись, добавил: — Ваше высочество.

Исенара тихонько, мелодично рассмеялась:

— Ты не похож на мольца, парень.

— Хольга ценит святость деяний, а не лиц, — чинно ответил вор, но глаза у него при этом лукаво щурились.

Тсаревна наскоро проглядела письмо, заливаясь краской в знакомых Рыске местах. Прижала его к груди:

— Вы сможете доставить ответ?

— Нет. — Альк с сожалением, но непреклонно качнул головой. — Боюсь, отныне этот способ связи для вас заказан.

— Но что же остается?! — криком души вырвалось у тсаревны. — Витор ненавидит Саврию. Моя мать не хочет войны, но слишком горда, чтобы сдаться без боя. Лучше погибнуть, чем стать ринтарскими рабами!

Жар с Рыской переглянулись, но вежливо промолчали.

— Она знает о ваших… чувствах?

Тсаревна потупилась, хотя Альк честно старался глядеть не ниже ее груди.

— Догадывается… Хотя, может, и знает. Наша тайная служба тоже неплоха, верно? — Исенара горько рассмеялась. — Думаю, мама не стала бы нам препятствовать. Она уже стара и мечтает о внуках, которые росли бы в мире… Но это не имеет значения. Пока у власти Витор… Нам донесли, что он укрепляет крепости и даже закладывает новую башню, напротив Хольгиного Пупа.

— Странный выбор, — удивился Альк. — Остров же будет заслонять наш берег. Да и Рыбка там шире всего.

— Тем не менее туда согнали мужиков, свозят бревна и камень… Витор явно что-то задумал, и нам приходится готовиться в ответ. Если война начнется — ее будет не остановить. Разве что сама Хольга спустится с небес между армиями…

— Простите, ваше высочество, — внезапно оборвал беседу Альк, глядя на что-то поверх плеча тсаревны. Жар тоже посмотрел, однако увидел только клумбы да деревья. — Но нам пора идти. А еще лучше — бежать.

— Да-да, конечно, — заторопилась Исенара. — Как я могу вас отблагодарить?!

— Нам достаточно знать, что мы оказали услугу вашего высочеству.

Жар болезненно поморщился, но тсаревна, не удовлетворенная ответом, поспешно стащила с руки браслет — белого золота, с бледно-голубыми камушками:

— Вот, возьми!

Отнекиваться от тсарских милостей нельзя, и саврянин принял подарок, почтительно поцеловав протянувшую его руку.

— Прощайте, ваше высочество.

— Удачи тебе, Альк! — Было видно, что Исенаре не терпится вернуться в беседку и перечитать заветное письмецо. Раз двести.