Преданья старины глубокой - Рудазов Александр

Когда конь Яромира наконец избавился от седока, на его морде разлилось неописуемое блаженство. Несчастный жеребец пережил настоящий кошмар - несколько часов везти на спине ужасного волколака, пусть и в человечьем облике!

Зато княжна выглядела довольной, точно калачей наелась, и без устали щебетала обо всем подряд. Бедная девушка, ни разу в жизни не покидавшая стольного Владимира, а весь последний год и вовсе безвылазно сидевшая в женской половине терема, любопытствовала про все, что попадалось на глаза. Все ей было внове, все хотелось рассмотреть и потрогать.

Елену Всеволодовну усадили на самое почетное место, обложили подушками и окружили душной стеной ласки. Все ее желания - высказанные и невысказанные - немедленно удовлетворялись. Особенно усердствовали боярин Фома с боярыней Марфой - княжеские сваты всячески старались угодить будущей княгине Тиборска.

- Боярин, ты бы лучше приказал гнать во весь опор, - недобро прищурился Яромир, поймав умоляющий взгляд княжны. - Чего мы еле плетемся?

- Кони устали - всю ночь копытами перебирали… - отмахнулся Фома. - Ничего, поспеем… Не на пожар, чай…

- А для чего это вы всю ночь ехали? - нахмурился волколак. - Я же сказал не спешить, да нас поджидать! Почему не остановились на ночлег?

- Да как-то… ну… э… Да чтоб тебя, дружка, ну подумаешь - беда! Что ж нам было - посередь дороги ночевать?! Через три версты постоялый двор - там и отдохнем вволюшку!

- Боярин, - терпеливо сложил ладони Яромир. - Ты, кажется, чего-то не понимаешь. Останавливаться на постоялом дворе никак нельзя. Торопиться нужно. Как только пропажу княжеской дочки обнаружат - сразу вышлют погоню. Или, думаешь, Большое Гнездо такое простит? Поэтому нужно успеть до Галича раньше, чем нас догонят. Дальше гнаться не посмеют.

Фома выпучил глаза и начал хватать воздух, как рыба, выброшенная на берег. Красное, покрытое крупными градинами пота лицо исказилось в смеси испуга и гнева. Он ткнул Яромиру пальцем в грудь и зашипел:

- Да ты что же натворил, дружка?! Ты что ж, думаешь, мы от владимирских дружинных с таким обозом уйдем?! Ты что ж, не знаешь, какие у всеволодовых гридей кони?! Да развей их на всей Руси не сыщешь! Али умом рехнулся?!

- Боярин, а ты как думал? - усмехнулся Яромир. - Хотел и рыбку съесть, и на елку влезть? Может, князь нам еще и поклониться вслед должен - благодарствую, мол, что доченьку мою умыкнули, приезжайте еще, люди добрые! Так, по-твоему?…

- А что делать-то собираешься?! Догонят ведь - не помилуют!

- Ничего, боярин, не кручинься - как-нибудь и с этой бедой справимся… - лукаво прищурился Серый Волк. - Только ты это… прикажи малость повозки облегчить. Что ненужное - скидывай на обочину, добрым людям на поживу…

- Ненужного нет! Ничего нет! - забеспокоился Фома Мешок, делая такое движение, словно сгребал что-то в кучу.

- Боярин, не жадничай. В Нави от шмотья проку немного.

Впрочем, ничего особенно тяжкого при поезде все одно не нашлось. Основное-то беремя - сами поезжане, а их на обочине не оставишь… Так, избавились от кое-какой ерунды, да только что проку?

Лошади притомились, плелись уныло, склонив головы. Погонять сверх меры нельзя - коли эти падут, так новых взять негде. Пару-тройку запасных еще можно будет достать на постоялом дворе, но этакой малостью здесь не обойдешься…

Народу-то почти полсотни!

Меж Владимиром и Тиборском - триста пятьдесят верст. Дорожка хоть и прямоезжая, да зато дюже скверная, сплошь хляби да грязища. Верховому на не самой хилой лошаденке - четыре-пять дней пути. Большому поезду - почти вдвое дольше. Если пятьдесят верст за день свершить - уже хорошо, уже повезло.

- Эх, нам бы токма до реки раньше владимирцев поспеть! - почесал в затылке десятник Суря. - Там паромом переправимся, да и пожжем его за спиной! До броду крюк аграменный делать надо - отстанут владимирцы, надолго отстанут!

- До реки еще сотня поприщ, - покачал головой Яромир. - В самом удачном случае - завтра к вечеру доберемся. Раньше никак, хоть надвое разорвись.

Крохотные фигурки на небоземе показались вскоре после полудня. Поле вокруг как стол ровнехонькое - не спрячешься, не затаишься. С одной стороны плохо - не укрыться нигде, с другой хорошо - ворог тоже тайком не подкрадется, исподтишка не бросится, да и вперед незаметно не забежит.

Хотя никаких хитростей владимирцам и не требовалось - их холеные лошади без того легко нагоняли медленно плетущийся обоз.