Лед и пламя - Сандему Маргит

Он снял рубашку и башмаки. Пер достал канат, который они взяли с собой.

— Не удивительно, что ее не нашли, — сказал Пер.

Белинда не хотела смотреть, но не могла оторвать взгляда от тронутых временем останков Марты. Она заметила сперва череп, а затем многочисленные кости, лежавшие вокруг него. В горле у нее стоял ком. Двести лет останки молодой девушки лежали здесь и промывались водой в гигантском котле. Так прекрасно со стороны Вильяра освободить ее! Прекрасно, что он позволил Белинде участвовать в этом.

— Ни за что на свете не хотела бы пропустить это, — сказала она растроганно. Он взглянул на нее.

— Понимаю, что ты имеешь в виду. Затем он погрузился в воду.

— Холодно? — спросила она.

— Еще бы! Постараюсь не дрожать.

Она улыбнулась. Вильяр сделал глубокий вдох и нырнул. У него был мешок, взятый с собой. Он был прикреплен к канату, который держал Пер. Под водой Вильяр выглядел так удивительно. Они вообще не ожидали что-то найти. Через столько-то лет! И никогда не предполагали, что Марта находится в таком месте. Они надеялись лишь на то, что она оказалась подле реки и что они, может быть, найдут ее скелет на каком-то уступе скалы. О том, что все так обернется, они и не могли помышлять.

Вильяр нырял много раз. Рыбы были испуганы и высоко выпрыгивали из воды. Одна из них приземлилась на скале, но Белинда быстро бросила ее в воду. Наконец Вильяр собрал все в мешок и выбрался наверх, промокший и усталый.

— Теперь нам нужно поторопиться вниз, — сказал он сурово.

Оказалось, что спускаться вниз по отвесной скале было труднее, чем подниматься. Они постоянно должны были помогать друг другу. Белинде было безразлично то, что ее юбки время от времени задирались вверх и она ничего не видела. Она была теперь одной из них, и им не в чем было ее упрекнуть. Один раз Вильяр должен был крепко обхватить ее за талию, и она с удовольствием ощутила его промокшие руки и его самого так близко. Но его самого она не видела, потому что все ее лицо было закрыто юбкой. После этого он осторожно потянул юбку вниз и улыбнулся Белинде нежно и по-товарищески одновременно.

О, Белинда была так счастлива! Столько всего за один день! Почти как в день свадьбы Сигне. Да, сегодня день был, может быть, даже прекраснее, потому что тогда Белинда была только зрителем. К тому же у нее было время изменить свое мнение о счастье Сигне.

В день той свадьбы Белинде казалось, что Герберт Абрахамсен, конечно, самый лучший из всех женихов, потому что все люди ужасно расхваливали его. Теперь Белинда не была больше в этом уверена. Удивительные люди — обитатели Гростенсхольма — научили ее думать самостоятельно.

Но в этот день счастье Белинды было безраздельным, пока она как следует не поранилась о камень. Вильяр посмотрел на ее ссадину, начинавшуюся от колена и доходившую до краешка ботинка, и сказал, что с этим ничего нельзя сделать, пока они не вернутся обратно, так что им нужно поторапливаться. Он взял ее за руку, чтобы поддерживать до конца пути, и вскоре они были уже внизу у лесопилки, где ждали все остальные.

— Уже вернулись? — воскликнул Хейке. — Удалось ли вам добраться до омута Марты?

Пер осторожно тряхнул мешком, а Вильяр крикнул деду в ответ что-то успокаивающее. Тут все захлопали в ладоши и помогли всем троим подняться на берег. Хейке быстро послал всадника, чтобы сообщить, что воду можно снова спустить. Хейке быстро взглянул на содержимое мешка.

— Осталось не так много, — сказал он. — Но это, несомненно, человеческие кости. Вы совершили прекрасный поступок, все трое. Винга и я сразу поедем к священнику и в один из ближайших дней устроим прекрасную церемонию. У Марты есть, пожалуй, родственники в округе, так я полагаю. А теперь, Вильяр, поспеши домой и обсушись! И вы тоже!

У них было мало времени, чтобы раскланяться и попрощаться, и еще меньше, чтобы условиться о новой встрече. Забрали Ловису, и Белинду отвез домой крестьянин, который беспрерывно болтал о привидениях. Это были такие жуткие истории, что только он сам мог в них поверить.

Не раньше, чем поздним вечером Белинда улучила время осмотреть свою раненую ногу. Со стороны Герберта и фру Тильды на нее посыпались ядовитые инсинуации и предостережения. Но теперь Белинда научилась думать о других вещах, когда сыпался град обвинений. Эта уловка помогала ей преодолевать замешательство, которое охватывало ее в последнее время. Она сама не понимала, откуда это приходило. Она не понимала, что вера в тебя других людей дает тебе мужество, силу и доверие к себе. И что человек сгибается под тяжестью презрения других, если он, как Белинда, считает себя менее достойным, чем другие. Если всю жизнь слушать, что ты глуп и неуклюж, то таким и станешь. Если же кто-то скажет, что ты, по меньшей мере, не глупее других, тогда твое приниженное самоуважение поведет робкую борьбу, чтобы осмелиться поверить в прекрасные слова и пробудиться к жизни.