Черный меч - Вегашин Влад

Он оглянулся — но напоминавшего черепаху, втянувшую голову в панцирь, бархана на предполагаемом юго-востоке не обнаружил. Тогда человек поднял взгляд на солнце — одно из трех, и единственное, в направлении движения которого он хоть немного разобрался. Багровый диск, расчерченный синими всполохами, застыл в зените. Человек перевел взгляд на остальные два — сцепившиеся краями, как сиамские близнецы, зеленый с желтым и фиолетовый с коричневым диски медленно, но все же заметно глазу, ползли над горизонтом.

Попытавшись вспомнить, который день сегодня багрово-синее солнце двигалось на север, человек выругался. Пятисуточный цикл закончился, и сегодня из зенита диск двинется в совершенно непредсказуемом направлении.

— Похоже, я заблудился, — тихо пробормотал человек себе под нос. Он попытался вспомнить, в какую сторону упал головой, когда налетел смерч — кажется, на север. Кажется.

Впрочем, ему не оставалось ничего, кроме как понадеяться, что направление избрано верно. Еды должно было хватить еще на день, воды — на два, и то при известной экономии.

Вздохнув, человек поправил рюкзак за спиной, и двинулся в направлении предполагаемого севера.

Прошло три дня. Человек с сожалением отбросил в сторону рюкзак — нести его с собой и далее не имело смысла. Еда закончилась, но ему не впервой было обходиться без пищи долгое время. Хуже было то, что осталась лишь одна небольшая фляга с водой, и та не полная. Человек смочил губы — большего он себе позволить не мог — и побрел дальше. Он уже понимал, что направление, выбранное им — ошибочно, но надеялся хотя бы выбраться из пустыни, а после предпринять новую попытку добраться до ее сердца.

Когда его спрашивали, зачем он стремится к таинственному оазису, по легендам находящемуся в самом центре пустыни, он не знал, что ответить. Как обычно. Это был не первый мир, который он посетил в своих скитаниях, и, вероятно, не последний. Он не знал, куда стремится. Просто шел. Шел, чувствуя, что ему надо что-то найти. Что? Зачем? Для чего? Он понятия об этом не имел. Что-то вело его вперед, к неведомой цели, и человек шел.

К полудню следующего дня во фляге оставалось два или три глотка. Человек сидел, прислонившись спиной к большому серому валуну, натянув капюшон плаща поглубже, и спал.

Вечером он сунул опустевшую флягу за пояс сзади. Оставалось лишь надеяться, что в течение суток он набредет на какой-нибудь оазис.

Багрово-синее солнце натужно переползло через зенит и двинулось дальше. Человек с удивлением и отчаянием понял, что последние два дня он машинально шел по направлению движения солнца, а, стало быть, — в неверном направлении.

Сняв с пояса флягу, он прижался пересохшими губами к горлышку, тщетно пытаясь вытянуть хоть каплю живительной влаги. Разумеется, безрезультатно.

— Надо идти, — сказал он себе. Сделал несколько шагов — и упал.

Человек очнулся вечером. Стало заметно прохладнее, как всегда в пустынях по ночам. Подняться на ноги ему удалось отнюдь не с первой попытки. Шатаясь, человек побрел вперед.

Он уже не знал, в какую сторону идет — возможно, в ту, откуда пришел. Сейчас его волновало лишь одно — вода. Нужно было во что бы то ни стало найти хоть немного воды.

Кто другой на его месте сейчас молился бы всем известным богам, и, может, боги даже сжалились бы над ним. Но человек не был другим, и молиться он просто не умел.

Человек брел по пустыне, спотыкаясь и падая. Упав, он несколько минут лежал без движения, потом чудовищным усилием воли заставлял себя встать и идти дальше.

Наступил день. Около полудня человек вновь упал, на этот раз потеряв сознание. Когда он очнулся, багрово-синий диск склонился к горизонту. Человек попытался встать — но уже не смог. Тогда он пополз.

Через три часа он вновь потерял сознание.

Когда человек очнулся, было темно. В голове билась одна мысль — надо двигаться вперед. И он опять пополз.

Близилось утро, когда он наткнулся рукой на что-то влажное. Присутствие воды, пусть даже и в таком крохотном количестве, заставило воспаленный мозг работать. Человек внимательно оглядел свою находку, и застонал от бессильной злобы на самого себя. Он держал в руках собственный рюкзак, брошенный несколько дней назад — он уже не помнил, сколько именно.

Все это время он шел по кругу. Но в находке были и положительные стороны. Во первых, теперь он знал, что шел по кругу, а во-вторых…