Три мудреца в одном тазу - Рудазов Александр

- Ух, как бушует! - заглянул в иллюминатор Колобков. - Не потонем, Василь Василич?

- Иваныч, пошел к черту из моей рубки!!! - зарычал на него Фабьев. - Не до тебя!

Колобков трусливо ретировался. В такие минуты тихий штурман в отставке превращался в бешеного зверя. Вполне мог и в ухо заехать.

Шторм бушевал несколько часов. Девять баллов переросли в десять, а затем и в одиннадцать. На палубу никто не выходил - волны перехлестывали через борта. «Чайку» несло по воле стихии, как бумажный кораблик. Но великолепное судно, разработанное калифорнийскими инженерами и построенное на голландских судоверфях, вновь подтвердило, что стоит своих денег с лихвой. Да и Василий Васильевич за свою зарплату выкладывался по полной. На суровом обветренном лице играла счастливая улыбка - ради таких минут он жил.

К ночи волнение утихло. Хотя увидел это один только Фабьев - все остальные давно уже спали, не обращая внимания на качку. Очень уж длинные сутки на Эйкре - организмы, привыкшие к земным двадцати четырехчасовым циклам, не могли сходу перестроиться.

Чудесный элемент тепорий светился все слабее и слабее. Штурман включил прожектор - узкий сноп белого огня прочертил непроглядную тьму, устремляясь в бесконечную даль. Фабьев начал медленно поворачивать его из стороны в сторону - не мелькнет ли где клочок суши? Однако шторм окончательно спутал и без того очень приблизительный курс - теперь догадаться, где в этом океане затаился остров Волхвов, стало еще труднее.

К середине ночи пассажиры «Чайки» начали просыпаться. Хотя до рассвета еще оставалось больше двенадцати часов. За обеденным столом все чувствовали себя ужасно неловко - никто не привык завтракать, когда за иллюминаторами царит беспросветная мгла. Ее отчасти рассеивали только легкие зарницы высоко в небе - большие сгустки тепория, находясь в темной фазе, иногда вспыхивали на какой-то миг.

- Серега, а я вот вчера насчет штукатура не понял, - вернулся к запавшей в душу теме Колобков. - Что общего-то?

- Совершенно ничего… - равнодушно ответил Чертанов, ковыряя холодную овсянку.

Дизельный генератор после шторма забарахлил, и завтрак остался наполовину сырым. Угрюмченко уже целый час копался в его недрах, но с одной рукой ему приходилось нелегко. Правда, Колобков выдал ему в полное распоряжение Вадика с Гешкой - все-таки по труду у близнецов были пятерки. А школьный трудовик гонял своих подопечных самым суровым образом.

Впрочем, Петрович ему ничем не уступал.

- Щетка сломалась… - ворчал механик, стараясь встать на четвереньки так, чтобы не побеспокоить загипсованную руку. - Кабель прохудился… Шов разошелся… Ты, тот, что потолще, дай-ка сварку.

- Это он тебе, - заявил Вадик.

- Нет, тебе, - отпарировал Гешка.

- Сварку!

- Ты толще!

- Ни фига, ты!

- Сварку!

- Я с Нового Года на два кило похудел!

- А я на три!

- Сварку!!!

- Да ты в дверь не пролезешь!

- А ты в ворота!

- [цензура] мать, где сварка?!! - не выдержал Угрюмченко. И испуганно зажал рот рукой - как уже упоминалось, жена хозяина не выносила мата.

- А-а-а… - довольно заулыбались близнецы.

- Чур, договор, - прищурился пожилой механик. - Вы, черти, не говорите маме, что я вас учу всяким словам, а я не говорю папе, что вы мне ни хрена не помогаете. Идет?

Близнецы переглянулись и кивнули:

- Идет.

- Тогда ты принеси сварку, а ты держи фонарь.

Ремонт затянулся часа на три. Петрович в маске сварщика ползал на корточках, с трудом управляясь со сварочным аппаратом одной рукой. Вторую, неряшливо загипсованную, он прижимал к груди. Вадик держал баллон, а Гешка - фонарь. Причем как бы он его ни держал, механик все равно требовал не придуриваться и направить свет так, чтобы ему было удобно. Хотя такая позиция попросту отсутствовала.

- Черти, скажите кэпу, чтоб не раскачивал посудину! - крикнул Угрюмченко из недр машинного отделения. Оттуда слышался шум сварки и летели искры. - Если у меня сейчас шланг дернется, совсем без рук останусь!

- Ты думаешь о том же, о чем и я? - задумчиво спросил Гешка, глядя на генератор.

- Ага. Давай ему шланг тряхнем!

- Я вам тряхну! - приглушенно прокричал механик. - Не майтесь дурью, черти, лучше держите фонарь правильно! Одно вам дело доверил, и то не справляетесь! Вот я вашему папке скажу, он вам ремня всыпет! Ну все, вроде работает…

Лампочка в кают-компании наконец-то перестала моргать и засветила ровно. Колобков поднял голову и удовлетворенно хмыкнул: