Проклятие демона - Сальваторе Роберт

Да, этот союз будет трудным. Правда, замечания Андаканавара вселили в принца Мидалиса некоторую надежду. Война с гоблинами может положить начало взаимопониманию между Вангардом и Альпинадором.

— Общие интересы, — прошептал принц.

— Уверен, что вы замечательно провели время, — произнес настоятель Джеховит, обращаясь к Констанции Пемблбери. Придворная дама вновь стояла на палубе, вглядываясь в воды Мазур-Делавала. Она кисло посмотрела на Джеховита, не оценив его неуклюжей попытки пошутить.

— А скажи-ка мне, — допытывался настоятель, — король Дануб не забыл твое имя?

Женщина непонимающе уставилась на него.

— Я имею в виду в моменты страсти, — пояснил старый настоятель. — Восклицал ли он: «Констанция!»?

— Вас интересует, не восклицал ли он: «Джилсепони!»? — резко и язвительно докончила за него Констанция.

Пусть старая лиса знает, что ее не застигнешь врасплох.

— Ах да, Джилсепони, — произнес Джеховит, закатывая глаза и с притворным вздохом замирая. — Героиня севера. Какой титул явился бы наилучшей наградой за ее заслуги? Баронесса? Герцогиня? Настоятельница?

Констанция недовольно посмотрела на него и вновь уставилась на воду.

— Мать-настоятельница, — продолжал неугомонный старик. — Или, возможно, королева? Да, это был бы самый подходящий для нее титул!

Констанция обожгла его взглядом, отчего морщинистое лицо Джеховита расплылось в ухмылке.

— Никак я попал в точку?

Констанция не ответила.

— Ты же видела, как король Дануб глядел на нее, — не унимался Джеховит. — Ты не хуже моего знаешь, что Джилсепони сумела бы найти путь к его ложу, а затем и к месту на троне рядом с ним, если бы поставила такую цель.

— Она не приняла даже титула баронессы Палмариса, — напомнила Констанция, но слова эти прозвучали как-то вяло и неубедительно.

Теперь уже Джеховит с удивлением посмотрел на придворную даму.

— Она скорбит о гибели Полуночника. Такая рана может никогда не затянуться, — сказала Констанция.

— Полностью — да, — согласился Джеховит. — Но рана может затянуться в достаточной степени, чтобы жизнь Джилсепони продолжалась. Меня занимает, куда она предпочтет направиться? Для нее нет запретных дорог. Вайлдерлендс, Санта-Мир-Абель, Урсал… Разве где-нибудь решатся отказать Джилсепони?

Констанция вновь повернулась к воде, однако она чувствовала на себе изучающий, оценивающий взгляд Джеховита.

— Я знаю, чего ты желаешь, — сказал старый настоятель.

— Вам хочется унизить меня? — спросила Констанция.

— Я тебе друг или враг?

Констанция засмеялась. Она прекрасно знала, где здесь правда. Джеховиту нравятся подобные игры. Он думает, что в любом случае окажется в выигрыше. Если бы Дануб женился на ней или хотя бы признал ее детей и сделал их претендентами на трон, Джеховит обязательно оказался бы рядом — само внимание и предупредительность. Но это не сделало бы настоятеля ее союзником. Констанция понимала: основная забота Джеховита — держать Джилсепони подальше от его церкви и от вожделенного поста матери-настоятельницы. И разве выдать эту женщину замуж за короля — не лучший способ добиться желаемого?

— Джилсепони заинтересовала Дануба, — согласилась Констанция. — Впрочем, думаю, ее красота и сила заинтересовали бы любого мужчину.

Придворная дама холодно и решительно поглядела на настоятеля.

— Она и в самом деле красива, — заметил Джеховит.

— Но можете не сомневаться, ей до Урсала далеко, — продолжала Констанция. — Далеко, и путь туда намного опаснее, чем вам представляется.

Джеховит молча долго глядел на нее, затем кивнул, отвесил легкий поклон и удалился.

Констанция смотрела ему вслед, мысленно повторяя его слова и пытаясь разгадать его намерения. Этот старый лицемер явно не хочет, чтобы она подпала под очарование Джилсепони и сделалась ее союзницей. Джеховит пытался посеять семена враждебности по отношению к Джилсепони, и Констанция легко попалась на его замысел.

Все это серьезно задевало Констанцию Пемблбери, стоявшую сейчас на палубе и разглядывавшую темную воду за кормой. Когда она впервые узнала о Джилсепони, эта женщина ей понравилась. Констанция восхищалась ею и рукоплескала ее борьбе против Маркворта и его порочной церкви. В глазах придворной дамы Джилсепони была союзницей государства, союзницей ее любимого короля Дануба. Пусть не особо умной и искушенной, но союзницей. Теперь все по-другому. Полуночник погиб, а Дануб очарован ею. Джилсепони из союзницы превратилась в соперницу. Констанция не хотела сознаваться себе в этом, но и отрицать такого положения вещей тоже не могла. Какими бы ни были ее чувства к Джилсепони Виндон, эта женщина стала опасной — для нее самой, для ее замыслов и, что важнее всего, для ее будущих детей.