Сбой реальности - Иванович Юрий

– Конечно! Вот потому я и осталась. Хочется с тобой чайку попить да посплетничать, пока нам никто не мешает. – Так, разговаривая, они отправились к башне шафика. – Тем более что у меня есть очень важная новость.

– Какая? – Власта на глазах успокоилась и уже с умиротворенным вздохом передала ребенка в руки первой няни.

– Вот когда рассядемся, тогда и узнаешь.

Графиня старалась казаться холодной и даже равнодушной к творящимся где-то в далеком лесу событиям, но все равно в душе терзала себя страхом и сомнениями: «И зачем я его отпустила одного? Он ведь даже стрелять как следует не умеет».

Но обязанности гостеприимной хозяйки очень помогали восстановить душевное равновесие.

Проломить двери в ванную комнату удалось только после отчаянного долбежа одной из боковых панелей. Для этого действа использовались и штанга со штор, и личное оружие, и громоздкий таран из тяжеленной столешницы. Кстати, для проката столешницы вместе с ножками по полу и получения более мощного разгона пришлось бессовестно использовать металлическую посуду, вернее, дивные по форме цилиндрические кувшины, которые отыскались в одном из комодов. Трудно было представить, сколько стоил такой кувшин и какой ценностью обладали использованные для инкрустации драгоценные камни. На высокое искусство было глубоко наплевать: лишь бы добраться до воды!

И цель была достигнута: вначале удалось пробить дыру ближе к полу и заглянуть внутрь. Привыкнув к слабому освещению, юноша отчетливо разглядел остов массивной, прямо-таки императорской ванны, умывальник, кучу всяких других удобств и, самое главное, краны, поблескивающие даже после невероятного срока с момента своей установки. Одежды истлели, а неведомая сталь так и не проржавела, что внушало определенную надежду. После этого работа пошла удвоенными темпами. Но когда удалось протиснуться внутрь, взломщик еще долго стоял на подрагивающих ногах и не решался прикоснуться к кранам. Пугала одна мысль: столько сюда ломился, а вдруг воды не окажется? Только и останется тогда улечься в эту белую ванну и ждать смерти.

Но все-таки, после очередного тяжелого вздоха, рука повернула один из кранов умывальника. И сразу отдернулась. Что-то щелкнуло, потом громко захрипело, потом кран загудел утробным звуком и только потом выплюнул из себя струйку странной коричневой жидкости. Причем струя шипела и брызгала пузырьками воздуха. Потом она ускорилась, стала течь более размеренно, а где-то над потолком что-то ухнуло. После этого непонятного звука напор стал сильней, а еще через минуту темная вода с неприятным запахом стала светлеть, постепенно превращаясь во вполне пригодную для питья жидкость.

Но сразу Хотрис пить не рискнул, как ему ни хотелось. Вначале стравил всю застоявшуюся в трубах воду. Затем тщательно ополоснул ванну, отыскал затычку из странного тяжелого материала и закрыл сток. И только когда громадная емкость набралась до половины, стал тщательно принюхиваться и пробовать на язык прозрачную до идеала жидкость. Нельзя было сказать, что питье соответствовало привычным вкусовым нормам, скорее, оно было совершенно безвкусным. Но после первого утоления жажды ничего болезненного не случилось. Разве что желудок громко требовал следующей порции.

И вот тогда уже посланник мира Кабаний напился вволю. Аж дурно стало! Потом наполнил несколько стеклянных графинов, найденных на полке в ванной, выставил их через пролом наружу и присмотрелся к себе. Живот вздулся так, что обратно в комнату протиснулся с огромным трудом, еле добрался до кровати и с блаженным стоном завалился на жесткое покрытие. Очередную победу следовало наградить заслуженным отдыхом.

Проснулся неизвестно через какое время, опять сходил на обильный водопой и довольно умиротворенно, пусть и долго присматривался к возможным изменениям. Скорее всего, тут смены дня и ночи не существовало, тени оставались прежней длины и прежнего направления. При обзоре сквозь окно, а потом и после его открытия пришло понимание, что шакалы о нем забыли совершенно. Поредевшим составом они занимали ступени, ведущие к крыльцу, а по двору бродило только четыре особи. От растерзанных и съеденных после недавнего побоища тушек не осталось и мокрого пятнышка.

Но после неожиданного вспоминания о прожорливости хищников навалилась новая беда: голод! Звериный и всепоглощающий голод. Наверное, слишком долго спал, если организм сжег все запасы внутреннего резерва и даже залитая внутрь вода не могла его обмануть. При таком ощущении в желудке человек сам становится хищником, и у Хотриса совершенно не вызвала отторжения мысль каким-то образом выбраться наружу и поохотиться на шакалов. А еще лучше – на петухов-переростков! Вот уж у кого мясо точно получится самое аппетитное. Даже воспоминание, что петухи сами хищники и мясо у них наверняка жесткое, абсолютно не пугало. Да и вараны, если вспомнить расхожее мнение о деликатесном змеином мясе, очень бы сгодились для утоления голода.

Кресало есть, на дрова запросто можно пустить и кресла и стол живших здесь когда-то великанов. Осталось решить только один вопрос: как загнать теперь дичь на третий этаж? Ну или самому спуститься на первый, а уже оттуда атаковать выбранного хищника.

И опять молнией пронеслось воспоминание: где-то там внизу бегают два удивительно упитанных диких поросенка! Так и повис перед мысленным взором румяный, с прожаренной корочкой кусок свинины. От этого слюна чуть по подбородку не потекла, а сам Хотрис кинулся к своему оружию с твердым намерением прорубить выход в коридор в любом случае.

Только, увы! На этот раз ничто не помогло. Таран пружинисто отскакивал назад, импровизированное копье тоже оказалось бесполезным, словно ударялось со всего разгона в монолитную каменную твердь. В конце концов оно некрасиво изогнулось. Ну а наконечник личного оружия прямо на глазах стал тупиться, отсекая за каждым разом лишь тонюсенький ус витой щепы.

Пришлось сесть и задуматься всерьез. Почему все двери здесь словно без замков? Такого ведь просто быть не может: все закрыто наглухо, а ключей нет. Да и вставить их некуда. Как же тогда прежние хозяева пользовались посудой? Шкафом? Как заходили многократно в течение дня в ванную? Наверняка ведь открывали все легко, быстро и почти не замечая. Как это им удавалось?

«Магия! Однозначно, им помогала магия! – раздраженно размышлял Хотрис. – Место здесь колдовское, и жили здесь раньше гигантские колдуны. Будь они прокляты! Что для них запоры или замки? Посмотрел на дверь – она сама и раскрылась. Дунул – опять заперлась. Еще и приросла при этом к рамке. Или увеличилась, входя в пазы?»