Сбой реальности - Иванович Юрий

И замер от восторга и досады. Еды там не было. Но! Ящик был полон длинных, удивительно изящных, сделанных в виде вьющейся спирали свечей. Свечи! Много! И всего лишь в трех шагах от того места, где он только что с невероятным трудом, потратив уйму времени, зажег свой жалкий огарок. Вот невезуха! Или, наоборот, счастье? Скорее, второе.

Стараясь не дышать, чтобы горящий фитиль не погас, юноша достал первую свечу из ящика и принялся поджигать почти полностью утопленный в воск фитиль. Причем сразу обратил внимание на высочайшее качество воска. Твердый, не липнущий к рукам, прохладный на ощупь, он наверняка создавался не на вонючих свечных заводиках Кабаньего. Постреливая искорками, фитиль разгорался с трудом, но когда наконец разгорелся, то дал света в три раза больше, чем дрожащий в правой руке огарок.

Давя в себе дикое желание орать и прыгать до потолка от радости, посланник поставил первую свечу прямо на комод и стал зажигать следующую. Когда и та дала освещение, тщательно загасил свой огарок, спрятав его в карман к мотку лески. Выкинуть такую ценную реликвию, память о прошлом, ему даже в голову не пришло. Затем задумал зажигать третью свечу, но вовремя вспомнил о магии замка, защищающей от пожара. Хоть как ни хотелось зажечь сразу десяток свечей и устроить праздник иллюминации, но здравые рассуждения возобладали: только не хватало опять возиться с разжиганием огня!

Зато смекалка сработала. Раз на один огонек дождь сверху не льется, значит, расставив свечи в разных местах, можно добиться и полного освещения, и желанной сухости в помещениях. Тем более что, вспоминая разгоревшийся костерок, на котором жарилось мясо в первой комнате, следовало сделать вывод: магия срабатывает, когда открытого огня слишком много или когда дыма становится с избытком. Найденные свечи не дымили совершенно, так что оставалось только выяснить по поводу исходящего от них тепла.

Более двух десятков свечей Хотрис просто запихнул под ленту своего вещмешка на груди, пяток сунул в карман, еще пяток взял в левую руку и, окинув довольным взглядом найденное помещение, повернул к выходу. Здесь много необходимых сокровищ, но они и подождать могут, следовало поторопиться на кухню. В предбаннике, том самом, к которому вело восемь ступенек, два декоративных подсвечника висели прямо на стенах. И там были водружены первые две горящие свечи. Затем пара свечей осветила и сами ступеньки, потому что те были каменные и установить восковой источник света на них было легко и безопасно в любом случае. Еще две свечи постоянно находились в правой руке.

Уже только от соединенного света сразу шести свечей стало так светло, что легко, метров на десять, просматривалось пространство за левым проходом. Так что, сделав всего несколько шагов в ту сторону, юноша не сдержал радостного восклицания:

– Ну вот ты где! – и шумно выдохнул: – У-у-у!..

Затем очнулся и стал продвигаться внутрь, расставляя в безопасных местах по одной свече. Через несколько минут весь огромный зал дворцовой кухни просматривался во всех мелочах, хотя для этого понадобился весь запас прихваченных свечей. По центру стояли четыре квадратные плиты с чугунным покрытием. Над ними нависали объемные колпаки для сбора дыма, неприятных запахов при жарке и поднимающегося вверх жара. По сторонам, вдоль стен размещались колоссальные котлы для варки, разделочные столы, промывочные ванны и умывальники с кранами, шкафы с различным кухонным оборудованием и громоздкие комоды до самого потолка. Причем некоторые из этих комодов были с дверцами и выдвижными шкафами, а вот некоторые очень напоминали чем-то шкафы для выпечки пирожных, которые когда-то Хотрис видел в городской пекарне. Пришлось ему и там как-то подрабатывать на разгрузке муки. Правда, городские шкафы были меньше и смотрелись несравнимо проще, но это уже было само собой разумеющимся.

Но больше всего паренька поразили доски на стенах с разделочными поварскими инструментами. Такого количества и разнообразия ножей, топориков, тесаков с широченными лезвиями, ножниц и даже ножовок он и представить себе не мог. Все тускло поблескивало и манило к себе неимоверно. Помогла опомниться вытекшая на отвисший подбородок слюна.

– Хватит зевать! – прикрикнул Хотрис сам на себя. – А то так с голоду и ножки отбросишь. За работу!

Первым делом проверил наличие воды в кранах. Тоже порычало, поскрипело в трубах, плюнуло коричневой пеной, а потом вода потекла чистая и вполне пригодная. Первый раз «ура!». Набрал в ванну чистой воды и бросил туда тушки свиней. Затем уже надрезанную тушку почистил со всем тщанием найденной возле мойки металлической щеткой, водрузил на разделочный стол и потянулся за широченным и тяжеленным ножом. Тот оказался острым как бритва, и в течение десяти минут тушка оказалась вычищена, разделана, разложена на части и даже поделена на порции. Второй раз «ура!».

После чего дело застопорилось. Проблемы возникли при обследовании плит. На том месте, куда следовало закладывать дрова или уголь, ничего в виде колосников и поддувала не оказалось. Просто большие, вместительные жарочные духовки. Между ними и чугунными поверхностями плиты оставалось пространство всего в ладонь толщиной, так что раскладывать там какие-то дрова было бессмысленно. Да и пустого пространства не замечалось. А как подавался тогда сюда огонь? Неразрешимый вопрос.

Но для чего тогда существует смекалка?

Юноша вновь сбегал за оставленными дровами, приволок еще несколько обломков живо раскуроченной мебели, и вскоре прямо на чугунной поверхности плиты горел костерок, а на нем стояла большая чугунная сковородка. Поднимающийся вокруг высоких бортов дым уходил под колпак, а оттуда, пусть и слишком медленно, вытягивался куда-то вверх. При здравом размышлении, даже если магия замка опять запустит обильный дождь, то на него можно плевать и вообще забыть, сидя прямо на плите на невысоком стуле и помешивая жарящееся мясо. «Колпак – это маленькая крыша, прекрасно предохраняющая от любой жизненной бури». Именно так философски рассуждал посланник мира Кабаний, от души насыщаясь мясом и хихикая над одураченной магией. Даже отсутствие соли и специй его не слишком смущало.

«Для первого угощения и так здорово. Хотя оно и понятно: специи, соль и все остальное просто обязаны быть на кухне. Особенно меня манит то самое “остальное”. – Он еще раз обежал взглядом многочисленные шкафы до самого потолка. – Допустим, вон те и вон те – это жарочные шкафы для выпечки хлеба, булочек и пирожных. Да и стоят они несколько отдельно от всего остального. Значит, бывают сильно горячими. Но вот все другие шкафы в любом случае что-то в себе содержат. А что можно держать на кухне, кроме еды? Свечи в другом помещении, полотенца, фартуки, рукавицы и обувь с поварской одеждой наверняка там же. Ну разве что здесь еще будет второй комплект этих сказочных наборов ножей. Ну, поварешек еще небольшая куча. Ну, противни там какие, кастрюли и сковородки. Но хоть какой окорок должен заваляться? Хм, да нет, окорок все равно бы давно сгнил или пересох, слишком давно здесь никто не живет. А вот крупы, каши, а то и обычные макароны просто обязаны были храниться! Опять-таки, если этой кухней хоть когда-нибудь пользовались. Может, этот замок как построили, так и забросили? Все установили, надраили, начистили и… забыли к нему дорогу? Да не бывает такого».