Цветок камалейника - Громыко Ольга

– Три серебряные! – быстро сообщил купец.

– Хэй, тры бусина за облезлый тряпка?! Я тэбэ что – глаз нэт, вмэстэ с галава дома забыл?! Да такой штаны даже галодный моль не кюшай!.. А за двэ отдаш’?

– Ох, извините… я машинально, – опомнился мужик.

– Я тоже, – смутился горец. – Вот чэсный слов: мог бы купи – не граб’! Но жызн’ такой тяжелый…

– Так и я о том же! – оживился кудрявый. – Если вам для счастья только одежки не хватает, так мы с радостью поделимся! Зачем хорошим людям из-за такой малости преступниками становиться?

– Надеешься, что Светлый вам это зачтет? – ехидно поинтересовался Джай, веривший в щедрость торгашей немногим больше, чем в честность горцев.

– До небесного Царствия нам еще далеко, – рассудительно возразил купец, – а в земном свои свитки! Это нам, значит, – мужик окончательно опустил руки и начал обстоятельно загибать толстые короткие пальцы, – по грязи в город мчаться – раз, обережь улещивать – два, половину торгового дня на погоню и разбирательство потерять – три, обережникам да судье платить – четыре, нет, целых пять! – Бородач возмущенно уставился на стиснутый кулак. – Невыгодно! Лучше мы вам без шума часть товара отдадим – и идите себе с Темным.

– А дно-то у телеги, кажись, двойное, – наметанным глазом оценил Джай. – Шесть?

– А даже если и так? – с вызовом поинтересовался купец. – Тебе-то какая разница – ты обережник, что ли?

– Нет, – торопливо отперся Джай и мстительно добавил: – Но тогда я еще пару фляг возьму!

– Так что, договорились? – просияли мужики.

– Посмотрим, – туманно обнадежил обережник, про себя рад-радехонек, что все так обернулось.

***

Расстались жертвы и грабители вполне мирно: горец, сжимая в охапке ворох вещей, отступал первым, а Джай, не сводя с купцов мыслестрела, пятился за ним. Хотя мужикам и так было не до них – телега во время ограбления, то бишь дележа, успела увязнуть в грязи, и купцы, спешившись, усердно пихали ее в задок. Бородач заикнулся было: мол, это по вашей вине, могли бы и подтолкнуть, но когда обережник предложил в качестве помощи облегчить воз еще на тючок, от их услуг вежливо отказались.

Едва за «разбойниками» сомкнулись кусты, Джай схватился за голову и простонал:

– Это было самое дурацкое ограбление в моей жизни!

– Э, так оно для тебя не первое? – с интересом обернулся горец.

– Я их расследовал, балда! Мне теперь лица этих купцов в кошмарах мерещиться будут – они ж на нас как на законченных идиотов смотрели!

– А ты на другой бок перевернись и дрыхни дальше, – с ухмылкой посоветовал ЭрТар. – Думаешь, если бы мы вежливо попросили, они бы нам хоть платок дали?! Хо! А так и нам хорошо, и они довольны, что дешево отделались. И языками трепать не будут, потому как у самих губы лоснятся, ннэ?

Джая это убедило, но не утешило. Не сказать, чтобы он так уж ревностно чтил охраняемый им закон, но крупных взяток не брал и тем более не вымогал. За пару-тройку бусин можно закрыть глаза на ерунду вроде просроченной на день лицензии (ну, забегался торговец, не успел продлить!) или драку по пьяни (не зарекайся!), но в отношении настоящих преступлений парень был неподкупен. А тут мало того, что сам совершил, так еще и допустил! В двойном дне купцы могли везти все, что угодно – вплоть до запрещенного, отравленного оружия, которое, скорее всего, окажется в руках уже настоящих разбойников… Позорище.

У костра парней ожидал сюрприз – пока непонятно, приятный или нет. Очнувшийся тваребожец неестественно прямо сидел на лапнике, поджав под себя ноги, и диковато озирался по сторонам, похоже, как раз пытаясь сообразить, где он, а заодно и кто. Загадочная татуировка казалась перекинутой через плечо лозой; Джай мог поклясться, что она развернула листики к солнцу, как настоящее растение. За ночь жрец сильно осунулся, синяки почернели, а обожженные запястья опухли и покрылись мокнущей коркой. Высохшие, но не расчесанные волосы довершали плачевную картину.

– Выспался? – насмешливо поинтересовался горец, отделяя от стопки и бросая мужчине одно из одеял. Оно мягко шлепнуло жреца по груди и сползло на колени, тот даже не попытался его подхватить. – Накинь вот.

Тваребожец перевел взгляд на одеяло и обратно, так и не шелохнувшись.

– Хэй! – ЭрТар прищелкнул пальцами. – Ты нас понимаешь?

– Нет.

– Но ты же должен был понять вопрос, чтобы ответить, – вкрадчиво намекнул обережник.

– Я понял вопрос. Я не понимаю вас, – уточнил жрец. – Вы что, сумасшедшие?