Черный Янгар - Демина Карина

…о Янгаре вспоминают на следующий день.

Его мутит.

И жажда мучит. Янгхаар сгребает снег с потраченных пламенем камней, отправляет в рот горстями, с мелкой крошкой, с песком, что хрустит на зубах. Но жажду не утолить.

…похороны.

И плакальщицы воют.

Матушка молчит, прижимая Янгара к животу. Дядя рядом. Он что-то говорит, шепотом, но настойчиво, и руку с клинка не убирает. Янгар видит смуглые пальцы на перекрестье гарды.

И меч не нарядный, из оружейного зала, но боевой.

— Нет! — говорит мама. — Не отдам!

— Спрятать надо…

— Не отпущу!

— Женщина, ты не понимаешь! — голос дяди звенит от гнева и он, схватив Янгара за руку, ведет. Куда? Мать с воем бежит следом, и дядя отталкивает ее:

— Успокойся, я не стану его забирать.

На него страшно смотреть. Он зол и… растерян? И вместе с Янгаром подымается по ступенькам, в единственную комнату башни, где пахнет огнем.

— Послушай внимательно, Янгири, — дядя опускается на колени и смотрит в глаза Янгару. — Ты уже большой.

…насколько?

Сколько ему было?

— И постараешься понять, верно?

Глаза у дяди черные.

…и у отца такие были…

— Отец умер?

— Да, малыш, отец умер. И найдутся те, кто решит, что это хорошее время, чтобы убить и сам род… твоя мама верит кёнигу. Но женщину легко обмануть.

Развязав кошель, дядя извлек крупную бляху с выгравированной на ней змеей, точь-в-точь такой, что стерегла потолок в комнате Янгара.

— Знаешь, что это?

Он позволил взять бляху в руки. Каменная. Четырехугольная когда-то, но с одного угла будто бы обломанная. А змея на ней такая маленькая… Янгар впервые заглянул в ее глаза без страха.

Наследнику рода стыдно бояться змей.

— Нет, дядя.

— Это большая печать рода. С нею род жив, даже если крови осталась капля. А еще это… дар. Смотри, — он положил печать на угли. — Запоминай, Янгири.

Янгар подобрался вплотную к камину, и огонь потянулся к нему.

Искры посыпались на пол, а печать медленно наливалась белизной. Камень раскалялся медленно и неравномерно. Края печати обретали то красный, раздражающий цвет, то белели, то вовсе становились черны, словно обуглены.

— Вот, — дядя сунул руку прямо в огонь. И темные волоски на коже его задрожали от жара. А Янгар с трудом сдержал крик. Но дядя покачал головой: ему вовсе не больно. — Великий Полоз защищает своих сыновей.

Он произнес это с гордостью.

И раскаленная печать лежала на его ладони.

— Возьми.

Янгар, оцепенев от страха, протянул руку. И едва не одернул в последний миг, но гордость не позволила: наследник рода должен уметь терпеть боль.

Вот только не было боли.

Приятное тепло.

И удивительная гладкость камня, словно камень в его руке обернут шелком маминого платья.

— Это не камень. Чешуйка со шкуры Великого Полоза, — дядя улыбнулся, вот только не было радости в его улыбке. — Давным-давно, когда на Севере горели вулканы, и каждый был воротами в нижний мир, Великий Полоз выглянул из-под земли. И встретил твою прапрапрабабку…

Янгар любил сказки.

Только про войну, а не про то, как двое встретились и поженились. Что в женитьбе интересного?

— Говорят, ради нее он остался на земле и прожил в человеческом обличье многие годы, ушел лишь после смерти ее… Он умел любить. И мы тоже. Сыну своему оставил Полоз черную кровь, разбавить которую не выйдет, сколь ни старайся. И чешуйку со своей шкуры. А с ней — свою силу.

Нет, про войну было бы интересней.

Про то, как на прапрапрабабку напали враги, а Великий Полоз всех победил.

— Дай вторую руку, — потребовал дядя, и Янгар уже бесстрашно протянул ладонь. Дядины пальцы крепко сдавили ее, заставляя раскрыться. Мелькнуло острие кинжала, прочертив глубокую борозду. И дядя, удержав руку — Янгару пришлось закусить губу и напомнить себе, что наследники рода не плачут — приложил раненую ладонь к камню.

— Смотри, — спустя мгновенье он отпустил Янгара.

Не было царапины.

Гладкой оставалась кожа, точно и не касалось ее лезвие дядиного кинжала. И лишь чешуя змеи покраснела, набрякла.

— Полоз бережет своих детей, Янгири…

— Но отец…

— Его раны были слишком серьезны, — дядя все же забрал печать и, обернув ее платком, положил на стол. — Или же… он не пожелал открывать этой тайны. Кёниг жаден.

Янгар ждал продолжения, глядя снизу вверх. Дядя казался огромным, словно гора. Он был смугл. И черная борода его завивалась кудряшками. Обычно дядя заплетал ее в косицы, а их украшал яркими птичьими перышками, которые находил для него Янгар. Но ныне борода была всклочена. Широкие темные брови сошлись над переносицей. И черные волосы растрепались.