Второе правило волшебника, или Камень Слёз - Гудкайнд Терри

— Зачем ты мне все это рассказываешь?

— Затем, что я хочу, чтобы ты помогла ему, и хочу, чтобы ты как следует поняла, какую боль причинит ему твоя помощь. Ты должна отдавать себе отчет в том, что от тебя потребуется. Не хочу хитрить. Ты должна знать все. Только в этом случае ты можешь его спасти. Иначе ничего не получится. Помимо клейма, Ричарду угрожает еще одна опасность. Безумие. Безумие, виной которому была я. Оно убьет его так же верно, как и клеймо Владетеля.

— Ричард самый разумный человек из всех, кого я знаю. Нет у него никакого безумия. Надо просто поскорее убрать клеймо.

— Он отмечен не только клеймом. У него есть дар. Я это поняла в тот момент, когда он пришел, чтобы меня убить. А сейчас я это вижу: его окружает особая аура. Я знаю, что дар убивает его и что у него очень мало времени. Не знаю, сколько именно, но знаю, что немного. Нет смысла спасать его от Владетеля, чтобы потом его погубил собственный дар.

Кэлен шмыгнула носом и кивнула:

— Сестры Света сказали, что могут ему помочь. Но они говорили, что для этого он сам должен надеть на себя ошейник. Ричард не будет его надевать. Он рассказывал мне, что ты с ним делала и почему он не хочет надевать ошейник. Только Ричард не сумасшедший. В конце концов он поймет, что нужно сделать, и сделает это. Такой уж он человек. Он может понять, где правда.

Денна отрицательно покачала головой:

— То, что он тебе рассказывал, лежит не глубже поверхности. Ты даже не можешь вообразить того, о чем он умолчал. Но мне ясна самая суть его безумия. Он тебе ничего не расскажет. Но я должна это сделать.

В Кэлен снова заговорил гнев.

— Не думаю, что с твоей стороны это будет верным решением. Если он не хочет рассказывать мне об этом, видимо, мне не следует этого знать.

— Ты обязана. Ты обязана его понять, если хочешь ему помочь. В определенном смысле я понимаю его лучше, чем ты. Я доводила его до грани безумия и даже за грань. Я видела его в пустыне безумия. Я сама была там вместе с ним и удерживала его.

Кэлен уставилась на нее. Она наконец осознала, что выражают глаза Денны, когда она смотрит на Ричарда. Кэлен не верила ей.

— Ты его любишь!

Денна взглянула на нее.

— Он любит тебя. Эту любовь я использовала, чтобы его мучить. Я подводила его вплотную к смерти, но не давала ему умереть. Другие могут довести человека до края быстрее, но не могут долго удерживать его там. Они все время норовят поспешить и убивают жертву, прежде чем та успеет испытать самые изощренные муки и самое жесточайшее безумие. Даркен Рал выбрал меня, потому что у меня был талант не дать человеку умереть до срока и причинить даже еще большие страдания. Даркен Рал лично учил меня. Иногда мне приходилось часами сидеть и ждать, зная, что еще хоть одно касание эйджила — и Ричард умрет. И пока я сидела и ждала, когда можно будет начать мучить его снова, он все шептал твое имя, опять и опять. Часами. Он даже сам не сознавал, что делает это. Ты была той ниточкой, которая привязывала его к жизни. Той ниточкой, которая позволяла мне причинять ему сверхъестественную боль. Позволяла толкать его все ближе к смерти и все глубже в безумие. Я использовала его любовь к тебе, чтобы наказывать его тогда, когда другие средства уже не действовали. И когда я сидела так, слушая, как он шепчет твое имя, я мечтала, что когда-нибудь, пусть всего только раз, он позовет меня. Но он не позвал ни разу. За это я его мучила больше, чем за все остальное.

По щекам Кэлен бежали слезы.

— Пожалуйста, Денна! Я не хочу ничего больше слышать! Не желаю знать, что помогала тебе делать то, что ты делала. Я этого не вынесу!

— Ты должна. Я даже еще не начинала рассказывать о том, что тебе необходимо знать, если хочешь его спасти. Ты должна понять, как именно я использовала магию и почему он так ненавидит ее — даже в себе. Я это понимаю, потому что Даркен Рал проделывал со мной то же самое.

Кэлен сидела, бессмысленным взглядом уставясь в никуда, а Денна рассказывала, что именно она делала с Ричардом. Как пользовалась эйджилом.

Она подробно описывала каждое прикосновение и объясняла, что за ним следует. Кэлен хорошо помнила, что она почувствовала, коснувшись эйджила, — лишающую разума боль. Но теперь она понимала, что это было самое малое из того, на что способен этот предмет.

Она плакала, а Денна рассказывала, как она приковывала Ричарда к стене и, оттянув за волосы его голову, вставляла эйджил ему в ухо. Рассказывала о том, как он в состоянии был вытерпеть это, потому что любил Кэлен. Кэлен была потрясена, слушая ужасные описания того, что ему пришлось пережить.

Того, что ему пришлось пережить из-за магии; того, что ему пришлось пережить из-за собственной магии. Кэлен боялась даже взглянуть на Денну.

Боялась поймать ее взгляд. И это было только начало.

Наконец желудок ее взбунтовался, и она поднесла трясущуюся руку ко рту, чтобы унять рвоту. То, о чем говорила Денна, уже не вмещалось в слова.

Кэлен пыталась заставить себя перестать плакать и не могла. Она умоляла добрых духов сделать так, чтобы Денна замолчала и перестала говорить вещи, которые невозможно слушать, но Денна все говорила. Она говорила о том, что Морд-Сит делают со своими мужчинами и почему их мужчины никогда не живут долго.

Она не упустила ни одной, даже самой интимной подробности. И естественно, сказала о том, что Ричард пережил то, чего не пережил бы никакой другой мужчина.

На этом месте Кэлен не выдержала. Она отвернулась и, сделав несколько нетвердых шагов, рухнула на колени. Держась одной рукой за живот, а другой упираясь в землю, она корчилась в приступах рвоты, пока ее желудок не опустел. Денна стояла над ней и гладила по голове. Отдышавшись, Кэлен почувствовала ее прикосновение. Она попыталась вызвать молнию, но не нашла в себе сил. Она разрывалась между необходимостью сделать все для спасения Ричарда и желанием уничтожить эту женщину с помощью магии Кон Дар.

— Убери... от меня... руки... — выдавила она в промежутках между рыданиями. Рука Денны перестала касаться ее волос. Желудок Кэлен опять конвульсивно сжался. — Сколько раз ты делала с ним это?

— Достаточно. Но дело не в этом.

Кэлен в бешенстве обернулась и, сжав кулаки, завизжала:

— Сколько раз?!

Голос Денны был спокойным и мягким:

— Прости, Кэлен. Я не знаю. У меня не осталось записей. Но он был со мной очень долго. Дольше, чем любой другой мужчина. Я делала это почти каждую ночь. И то, что я делала, не довелось испытать никому, кроме Ричарда, потому что никто не обладал его силой, силой его любви к тебе. Любой другой умер бы сразу. Он долго сопротивлялся, но в конце концов этого оказалось достаточно.