Машина предсказаний - Гудкайнд Терри

Спазмы наконец начали утихать. Отплевываясь горькой желчью, она с облегчением увидела, что крови нет.

— Мать-Исповедница, что с вами?

Это была Кара. Как здорово, что рядом кто-то есть; приятно не быть одной.

— Не знаю, — с трудом выдавила она.

Ричард тоже вдруг оказался рядом.

— Что случилось?

Ее тело сотрясали волны дрожи. Между ними и глотками воздуха она смогла лишь выдавить: «Тошнит».

— Я услышал, как ты кричала, снизу, из комнаты, где машина, — сказал Ричард, успокаивающе положив ладонь ей на спину.

Кэлен выдрала толстый пучок травы, вытерла им рот, отшвырнула его и вытерла снова новым, чистым, пучком. Она и не подозревала, что кричала во сне. Волны тошноты затихли, позволяя ей отдышаться, однако пульсирующая боль в голове не исчезла.

— Мне приснился кошмар, и, должно быть, я закричала и сама проснулась от крика.

Он прижги ладонь к ее лбу.

— Ты вся холодная, как лед, и покрылась испариной.

Кэлен не удавалось унять дрожь.

— Мне так холодно.

Ричард прижал ее покрепче. Кэлен рядом с ним расслабилась. Обхватившие ее теплые, сильные руки давали ощущение защиты.

Однако он не просто обнял ее, а взял ее руку за запястье и поднял. Его прикосновение было болезненным.

— Добрые духи, — прошептал он себе под нос.

Кара наклонилась к ним.

— Что случилось?

Ричард чуть повернул руку Кэлен, показывая.

— Приведи Зедда.

Кэлен видела, как Кара убегает по тропе и исчезает за деревьями. В объятиях Ричарда было так хорошо. Ей ничего не требовалось, кроме этого приятного тепла.

Но руку с каждым ударом сердца пронизывала боль. Она посмотрела на нее и поразилась: царапины появились вновь. Зедд вылечил их, но они вернулись и выглядели хуже, чем прежде.

— Похоже, Зеддово лечение нисколько не помогло, — сказал Ричард. — Пусть он придет сюда, посмотрит и скажет, что думает обо всем этом. Он знает об излечении очень много, но мне кажется, что в царапины попала зараза, оттого они и вернулись. Возможно, поэтому тебе так плохо. Может быть, он просто не уничтожил заразу, когда лечил их.

Все, как казалось Кэлен, не объясняло ее ощущений. У нее и раньше бывали раны, которые воспалялись и отекали. Но она никогда не чувствовала себя так. Говоря откровенно, рука причиняла не самое серьезное беспокойство. Во сне у нее в голове внезапно произошел взрыв боли, разбудивший ее. От него Кэлен почувствовала сильное недомогание и тошноту. Именно этот кинжальный удар боли между висков и вызывал ее мучения. Она не думала, что царапины имеют отношение к ее мигрени.

Несколько раз в жизни Кэлен мучили столь сильные головные боли, что ее скрючивало. У Ричарда тоже бывало так. Он говорил, что унаследовал это от матери. Кэлен подумала, что, наверное, та боль была вот такой. Жуткой. Эта мысль придала ей силы.

Она снова мельком взглянула на саднящие красные царапины. Ее беспокоило, что залеченные, казалось бы, раны не только появились снова, но и стали куда хуже. Рука вздулась и отчасти онемела.

Кэлен трясло от боли. Ее обдавало волнами ледяного холода. Боль в голове давила неподъемной тяжестью.

А затем, едва Ричард наклонился к ней и притянул поближе к себе, она начала ощущать сладость смягчения: его дар просачивался в нее. Теплая волна расслабления оживила застывшие, чрезмерно напряженные мышцы Кэлен. В прошлом он уже применял свой дар, чтобы исцелить ее, и она узнала прикосновение его магии. Вот что делал сейчас Ричард — исцелял ее своей магией.

Дар Ричарда действовал особым образом и обычно проявлялся лишь при очень большой необходимости. Его близость к Кэлен, его любовь к ней, потребность обеспечить ее безопасность — все это способствовало тому, что он мог лечить ее.

Время утратило значение в его теплых объятиях, в потоке вливающейся в нее магии.

Кэлен чувствовала его успокаивающее, обнадеживающее, полное любви присутствие каждой частичкой своего существа.

Но, как бы она ни жаждала его помощи, ей не хотелось позволять ему помогать.

Она знала, что, исцеляя, он заберет ее боль себе. Сначала он должен был отобрать у нее муку и забрать себе, и только после этого его дар мог направить на Кэлен целительную силу. Кэлен не хотела, чтобы Ричард забрал себе такую ужасную боль. Как бы ни хотелось ей избавиться от боли, она не желала, чтобы он страдал.

Тем не менее сопротивляться было бесполезно. Сила его дара подавляла. Ей оставалось только перестать сопротивляться. Ощущение было такое, словно она позволила себе упасть в неведомую бездну. Это было страшно и в то же время приносило облегчение — от чувства освобождения, от чувства, что кто-то борется за нее, борется с болью вместо нее, от возможности стоять в стороне от бушующей битвы.

Она надолго, неведомо насколько, затерялась в этом далеком от боли месте вместе с Ричардом, но при этом точно знала, что, стоит открыть глаза и вернуться в окружающий мир, и она окажется в его объятиях.

Вопреки ее ожиданиям, боль не исчезла. Она осталась столь же сильной и столь же гнетущей.

Кэлен увидела и узнала эту же боль в глазах Ричарда. Он забрал ее себе, но, как ни странно, при этом та не покинула Кэлен.

Его старания не исцелили.

Она подумала, что, возможно, сделала что-то не так. Может быть, старалась недостаточно. Или, точнее, так боялась позволить Ричарду забрать боль, что не смогла до конца отпустить ее.

Над Ричардом склонилась Кара.

— Простите, что я так долго искала Зедда. Он будет очень скоро. А еще я привела Никки.

Ричард не отвечал. Он уставился в никуда.

Возвращаясь постепенно из дальней дали, казавшейся полностью обособленной от реального мира, который начал проступать вокруг нее, Кэлен поняла — с ними обоими что-то неладно, и с ней, и с Ричардом.

Она увидела, что Никки села на корточки возле него. По озабоченному выражению, появившемуся на лице колдуньи, вглядывавшейся в его немигающие глаза, Кэлен поняла: при исцелении что-то вышло совсем не так, как должно было.

Ричард глядел в никуда, безразличный ко всему, хотя в его глазах бушевала боль. Хоть Никки положила руку ему на плечо и тряхнула его.

Длинные светлые волосы Никки упали на левое плечо, когда она склонилась над Ричардом и прижала два пальца ко лбу Кэлен. Кэлен ощутила знакомую щекотку Магии Приращения, дрожь и покалывание в нервных окончаниях шеи, плеч и рук.

Никки отняла пальцы и приложила их ко лбу Ричарда. Затем отстранилась и толкнула его в грудь.

— Отпусти ее. Ричард, отпусти.

Когда Ричард ничего не ответил, она обхватила Кэлен и осторожно вытащила из его одеревеневших объятий. Кэлен не сопротивлялась. Она не понимала, почему Никки требует, чтобы он отпустил ее, но не сопротивлялась, заметив озабоченность в голосе и на лице колдуньи.