Громовая жемчужина - Гурова Анна

– Будем ходить друг к другу в гости по праздникам?

– Вот-вот! И даже более того…

Сахемоти почувствовал, как холодные пальчики пробираются к нему под плащ и нежно касаются его тела.

– Недавно я увидела сон, – промурлыкала безымянная ему в ухо, – Мне снилось, что вернулись древние времена. У меня было имя, власть и красота, способная свести с ума любого из богов Небесной заводи. Но мне был нужен только один из них…И мне кажется, это был ты…

– Нужен? А мне показалось, что ты посоветовала мне убираться…

– Это была просто забота о тебе! Разве не лучше тебе будет в долине Высокого Неба, с твоими ближайшими родственниками…

У Сахемоти даже голова заболела, так он был близок к тому, чтобы вспомнить.

– Нам ли с тобой не знать, кому на самом деле принадлежит Тайхео… Океан всегда был моим… пока не появился ты.

– Когда?! Когда я появился?

– Перед самой войной.

– И что я делал?

– Ну…Ты приходил несколько раз. Любезничал со мной… Болтал что-то насчет обратной стороны… Сначала спрашивал позволения, чтобы добраться через мои владения до глубокого моря…Потом перестал… А после войны взял и нагло вселился в мою вотчину, приняв облик безмозглого кровожадного вани …

Пальцы ныряльщицы бродили по спине Сахемоти. Она запустила руку в его волосы и потянула за собой в сухую траву.

– Я никогда не верила, что ты в самом деле утратил разум и память…Думаю, ты что-то искал… а может, сторожил…Многие годы я невидимкой следила за тобой, царь-дракон…

– Где же ты пряталась? – спросил Сахемоти.

– О, повсюду…Меня прятало море… Я много раз хотела напомнить о себе, но ты был слишком страшен… а всем известно, что в океане есть место только для одного царя…

Губы ныряльщицы пахли сырой рыбой, язык был холодный и скользкий. «Как несвежая устрица», – подумал Сахемоти. И наконец понял, что не так с этой безымянной.

– Скажи-ка мне, милая, – спросил он, отодвинув от себя девицу, – Где ты раздобыла это тело?

– Утопила тут одну, – проворковала она, снова протягивая к нему руки. – Правда, очень миленькое?

Сахемоти с трудом удержался, чтобы пинком не отшвырнуть бывшую богиню от себя подальше.

– Ты хоть понимаешь, что натворила?! Или слово «скверна» для тебя больше ничего не значит? Иных богов заточали в мертвую плоть для наказания, но добровольно… Невообразимо! Разве мы демоны, чтобы вселяться в падаль?

– Вот только не надо насчет падали! Тело наисвежайшее! Я утопила эту девку перед самым закатом. Да она еще теплая была, когда морские собаки притащили ее на мелководье. А как мне еще с тобой пообщаться?

Сахемоти оттолкнул ее и встал.

– Каждому из нас, безымянных, пришлось чем-то поступиться, чтобы выжить. Но есть предел, уйдя за который, ты никогда не станешь таким как прежде. Ты его перешла. Боюсь, что ты бесповоротно стала демоном, если даже не понимаешь: нет ничего омерзительнее, чем бог Небесной Заводи, одетый в воняющий труп!

– Согласна. Когда тело начнет гнить, я поменяю его на другое. Не беспокойся, у меня богатый выбор…

– Демоны Нижнего мира помутили твой разум, – сказал Сахемоти, не скрывая отвращения. – Ты осквернена и проклята. Убирайся и не оскверняй меня своими прикосновениями.

– А сам-то?! – завопила бывшая богиня, вскочив на ноги. – В чье тело вырядился, а?

– В свое собственное. Никогда трупоедом не был. Всегда предпочитал живую кровь.

– Тоже мне, блюститель морали! Может, покажешь мне свой настоящий облик?

– Лучше не проси. Тебе не понравится.

– Ну надо же, «не вернуться в Небесную Заводь»! Ха, я и не собираюсь! Мне и в море неплохо! Ради тебя я отыскала это отличное тело… Снизошла к твоему нынешнему убожеству…

– Лучше бы ты осталась спрутом.

– Что значит «осталась»?! Я – богиня, я принимаю любое обличье. Ты притворяешься человеком, а я…

– А ты не притворяешься. Ты и есть спрут. Или мурена, или камбала, или морская губка. Я-то говорил с тобой как с равной…

Пренебрежение, которое Сахемоти не счел нужным скрывать, окончательно взбесило ныряльщицу.

– Ах, тебе не нравится мое тело? – прошипела она. – Ты хочешь, чтобы все было без обмана? Ладно, ты сам напросился…

Если бы в тот миг на побережье очутился случайный прохожий, он не заметил бы ничего особенного. Только что парочка ссорилась, бросаясь оскорблениями, и вдруг девица умолкла и прыгнула на мужчину, словно собираясь задушить его в объятиях. Однако взору чародея открылось нечто совершенно иное.