Выбор оружия - Бэнкс Иэн

— По-моему, да, — ответил Цолдрин. — Кажется, они верят, что у планет и машин есть души.

— Так я и думал. — Он принялся массировать мышцы рук. — Если орбитальная станция считается нейтральной территорией, я бы советовал отправиться именно туда.

Как же обстоят дела на Мюрссее? Именно отсюда мог полыхнуть пожар настоящей войны. А пока там сражаются две архаические армии, причём высшее командование, если ему не изменяет память, состоит из жрецов.

— Им нужен я?

Они замерли у шлюза — четверо здоровенных вооружённых парней в скафандрах. Сквозь прозрачные шлемы были видны их смуглые лица, у каждого на лбу светится голубоватый кружок. «Удачная мишень» — невольно подумалось ему.

— Да, господин Закалве, — подтвердил капитан, мужчина средних лет с заурядной внешностью. — Им нужны вы, а не господин Бейчей.

— Что за ерунда? — спросил он у Цолдрина.

— Представления не имею, — признался тот.

— Пожалуйста, следуйте за нами, — перевёл динамик скафандра.

— «Пожалуйста»? — переспросил он. — Вы хотите сказать, что у меня есть выбор?

— Господин Закалве! Это очень важно. Вы должны идти с нами, — произнёс синтезированный голос.

— «Должен». — Он пожал плечами и повернулся к капитану. — Будьте любезны, верните мне серьгу.

— Нет, — отказал тот с блаженной улыбкой. — Пошёл вон с моего судна!

Корабль оказался маленьким и тесным, воздух в нём пах озоном. То, что ему дали старый скафандр, можно было посчитать дурным предзнаменованием; когда на тебя напяливают скафандр внутри корабля, это не сулит ничего хорошего. Экипаж из четырёх человек — тоже в скафандрах! — казался подозрительно занятым, а находившийся перед его креслом рычаг ручного управления не вселял уверенности в успешном окончании полёта.

Судно эффектно вошло в атмосферу планеты: нарастающий вой, светящийся газ за настоящими окнами, то ли кристаллическими, то ли стеклянными (а не на экранах — со страхом подумал он). Затем свечение исчезло, небо превратилось из фиолетового в тёмно-голубое — наверное, они нырнули в ночь. Приземлившись под радостные крики балзейтцев, корабль долго катился по бетонной полосе. Когда он остановился, пилоты почти одновременно откинулись на спинки сидений, бессильно опустив руки на подлокотники. Он расстегнул ремни и снял шлем. Дверь распахнулась, и он увидел множество огней, грузовики, танки и сотни человек с голубыми кругами на лбах в военных мундирах или длиннополых одеждах, блестевших от дождя. От встречающих отделилась группа из нескольких пожилых седоволосых мужчин в мантиях, они клином выстроились у трапа. Едва он ступил на него, старики дружно опустились на колени. Черноту за невысокими зданиями разорвала вспышка голубого света, его мерцавший блеск на мгновение озарил холмы и горы вдали. Толпа принялась дружно скандировать, и ему потребовалось некоторое время, чтобы понять это слово:

— За-ка-лве! За-ка-лве!

— О-оо! — простонал он.

За холмами прогремел гром.

— Мессия!

— Пожалуйста, не употребляйте это слово.

— Хорошо, господин Закалве, но ваше появление здесь предопределено. Его предвидели! — сидевший напротив него верховный жрец молитвенно сжал руки.

— Предвидели?

— Именно! Вы наше спасение, наше божественное вознаграждение. Вы ниспосланы нам!

— Ниспослан…

Он до сих пор не мог примириться с тем, что случилось после того, как прожектор отключили и он ступил на землю. Жрецы — те старики в мантиях — отвели его, поддерживая под локти, к бронированному автомобилю, который доставил их на железнодорожный вокзал, где они пересели в поезд, что сейчас нёсся куда-то через ночь.

— В традициях нашей веры находить себе покровителей извне. Мы столько слышали о вас — о том, как вы возглавляли все военные операции в той страшной войне. — Верховный жрец, именовавшийся Напурея, отвесил глубокий поклон.

Черт, вечно эти журналюги все разведают и разнесут по всему свету! Да, действительно, когда они последний раз с Бейчеем участвовали в кровавой заварушке, ему поручили руководить военными Скопления, а Цолдрину — политиками.

— И вы думаете, я могу вам чем-нибудь помочь? — Он откинулся на кожаные подушки сиденья.

— Господин Закалве! — Напурея переместился на пол, преклонив колени. — Мы верим, что от вас зависит наша победа!

— Могу я спросить, почему?

— Ваши деяния стали легендой. Наш Волеизъявитель, прежде чем умереть, сообщил, что спасение придёт с «дальних небес», и среди прочих упомянул ваше имя. Явившись к нам в столь тяжкий час, вы должны стать нашим спасением.

— Понимаю, — сказал он, ровным счётом ничего не понимая, — посмотрим, что тут можно сделать.

— Мессия!

Поезд остановился на какой-то станции, они покинули вагон, пересели в лифт, потом ступили на эскалатор, который заканчивался у подъезда дома, внешне напоминавшего крепость. Апартаменты, предоставленные ему на верхнем этаже, отличались роскошью, окна, выходившие на галерею, закрывала светомаскировка.

— Очень мило, спасибо.

— А вот ваши мальчики!

В спальне Верховный жрец отодвинул занавес балдахина, скрывавший, судя по всему огромную кровать, и он увидел пятерых юношей в вольных позах, которые приветливо улыбнулись ему.

— Ну, я… э… благодарю вас, — промямлил он, кивая Напурее и кисло улыбаясь молодым людям.

Он лежал, уставясь в потолок, сцепив руки на затылке. В темноте раздалось отчётливое «хлоп», и в размыто-голубой светящейся сфере появился дрон-зонд величиной с большой палец.

— Закалве?

— Привет, Сма.

— Послушай…

— Нет, это ты послушай, мне хотелось бы знать, что здесь происходит?

— Закалве, это сложно, но…

— Но я здесь окружён бандой жрецов-гомосексуалистов, которые думают, что мне удастся разрешить их проблемы!

— Шераданин, — томно протянула Дизиэт, — ведь они возвели в ранг культа твою военную мощь, как ты можешь им отказать? — Нравится это тебе или нет, но ты для них — легендарная личность… Они считают, что ты можешь все.

— И что теперь?

— Стань их генералом.

— Ты шутишь?

— Отнюдь.

— Именно этого они и хотят… А что на самом деле мне следует предпринять?

— Так и поступить, — спокойно ответила Сма. — Кстати, Бейчей уже на орбитальной станции, которая считается нейтральной территорией, и своими речами, что транслируются на все Скопление, вдохновляет их. Неужели ты не понимаешь, — в голосе женщины слышалось настоящее торжество, — они у нас в руках! Бейчей ведёт себя правильно, и ты должен всего-навсего…

— Что?

— Быть самим собой. Заняться привычным для тебя делом — поработать на этих ребят.

— Не понял… объясни, что ты имеешь в виду. Он услышал, как Сма вздохнула.

— Выиграй им войну, Закалве. Мы на их стороне, и победа открывает далёкие перспективы. — Она опять вздохнула. — Шераданин, это нужно сделать! У нас до некоторой степени связаны руки, но если ты победишь, возможно, нам удастся изменить ситуацию в нашу пользу.

— Я быстро просмотрел их карты — ребята сидят по самые уши в дерьме. Чтобы выиграть, им понадобится чудо.

— Попытайся, Шераданин…

— Могу я рассчитывать на вашу помощь?

— Что ты под этим подразумеваешь?

— Разведданные, Сма. Если вы отследите перемещения неприятеля, узнаете, каковы его планы…

— Нет, Шераданин, это невозможно…

— Что? — громко переспросил он, усаживаясь на постели.

— Мне очень жаль, действительно очень жаль, но здесь существует некий деликатный договор о нашем невмешательстве, который мы должны строго соблюдать. Даже этот зонд — против правил, и скоро он исчезнет.

— Значит, я предоставлен самому себе?

— Мне очень жаль, — повторила Сма.

«А ведь Дизиэт говорила мне как-то: „Никакой войны!"«, — мрачно бурчал он себе под нос, собирая волосы в хвост и затягивая их кожаным ремешком. Уже рассвело; сквозь толстые стекла (светомаскировку сняли) проступали окутанные туманом здания, панорама города выглядела чуть искажённой. Он с отвращением посмотрел на богато изукрашенную мантию, которая предназначалась ему, и нехотя облачился в неё.

Гегемонархия и Гласинская империя воевали друг с другом за контроль над скромных размеров континентом вот уже шестьсот лет. Эти государства были самыми отсталыми на Мюрссее, — когда сюда наведались представители Скопления на своих кораблях, противоборствующие стороны были вооружены арбалетами и пушками, заряжавшимися с дула. Теперь, век спустя, у них имелась уйма танков, артиллерия, грузовики и несколько примитивных самолётов. Каждая сторона могла похвастаться наличием и одной престижной, достаточно современной системы вооружения, полученной в подарок от каких-то более продвинутых представителей Скопления. Гегемонархия располагала ко всему прочему космическим кораблём, сменившим пять или шесть владельцев, а Галасинская империя — несколькими ракетами предположительно с ядерными боеголовками, применения которых Скопление допустить не могло. Общественное мнение могло согласиться с продолжением бессмысленной во всех отношениях войны до тех пор, пока мужчины, женщины и дети умирали в относительно небольшом количестве, но восставало против применения оружия массового уничтожения… На данный момент империя одерживала победу за победой, и её моторизованная кавалерия теснила гегемонархию, чья армия отступала по равнине в горы. Дороги заполняли беженцы, трясясь на телегах, набитых домашним скарбом, в то время как танки перепахивали неубранные поля, а беспилотные самолёты сбрасывали бомбы, как бы заботясь об уничтожении городских трущоб.