Баймер - Никитин Юрий Александрович

Так что я пил и ел только вроде бы наравне со всеми, а на самом деле – наравне с ботами, а те помнили, что на службе, лишнего себе не позволяли.

Когда я ощутил, что вполне прилично встать, поднялся, громким шепотом спросил у Сергея, где здесь туалет, он сперва указал в сторону особняка, а потом поднялся сам.

– Заблудишься. Пойдем, отведу.

На входе в дом встретили Козаровского. Он стоял, широко расставив ноги и заложив руки за спину. Обычная поза обычного охранника, но так иногда стоят и генералы, а Козаровский явно не чувствует себя простым охранником.

Он смерил нас подозрительным взглядом.

– Куда?

Сергей сказал куда, Козаровский не посторонился, мы обошли его по дуге. Я все время чувствовал его прицеливающийся взгляд. Вряд ли он супербоец в рукопашных боях, но вот выстрелить в спину… рука не дрогнет точно.

Туалетная комната – настоящее произведение искусства. Первая комната вся в зеркалах, дорогие изразцы, явно сделанные по индивидуальному заказу, никелированные раковины для мытья рук, сушилки, автоматические чистильщики обуви.

Сергей кивнул на дверь в другую комнату, сам открыл кран и сунул ладони под струю воды. Похоже, он из тех, кто моет руки до, а не после. А я вообще из тех, кто не понимает значения такого ритуала. Ну, если в компании, тогда делай, как все, ясно.

Вторая комната по роскоши не уступает первой. Шесть дорогих писсуаров, стены как из дворца Гарун аль-Рашида, а под потолком настоящая люстра, что вообще уже перебор, пальцы врастопырку.

Когда я подошел к ближайшему писсуару, над ним скромно белел листок бумаги с корявой надписью:

«Не льсти себе, ПОДОЙДИ ПОБЛИЖЕ!!!!»

Над соседним еще более пьяным почерком: «Ничего хорошего из тебя не выйдет…»

И над третьим: «Когда решишь тряхнуть стариной, смотри, чтобы он не отвалился!»

Совсем мелкими косыми буковками ниже: «Не болтай ерундой!»

Потом я помыл руки, посмотрел на себя в зеркало, пригладил волосы, вроде бы смотрюсь скромно, направился к выходу и там на двери обнаружил еще записку: «Улыбайтесь! Вас снимает скрытая камера».

Ладно, я вроде бы ничего криминального не натворил: улыбался, читая надписи, не льстил себе, не особенно-то и тряс стариной, дефекалил куда надо, а не мимо…

Сергей в соседней комнате приглаживал перед зеркалом волосы. Круглое лицо блестело, он успел умыться, но морда кислая, словно принял uninstall для желудка.

Поинтересовался, не поворачивая головы:

– Ну что, валим обратно?

Я сказал осторожно:

– А нельзя ли на этом и закончить? Для меня. Честно, я не люблю работать, но для меня компы – не работа.

Он хмыкнул:

– А шашлычки жрать и водочку пить – работа?.. Ты прав, для меня это тоже бывает работой. Гады, такое дело ухитряются испакостить! Лады, как скажешь. Конон велел, как только скажешь, отвести тебя в операторскую.

По дороге из туалета я спросил:

– А что стряслось? Неужели с его деньгами трудно найти толкового программиста?.. Все-таки я не совсем то, что он говорит. Он мог бы пригласить кого-то с рекомендациями.

Сергей, всегда скорый на ответ, помялся, развел руками.

– Не знаю, как тебе и сказать. Если бы приглашали токаря, то наш Конон способен заполучить самого лучшего. А вот с программистом… Что такое самый лучший? Который программирует лучше всех или которому доверяешь?

Я ощутил неприятный холодок.

– Мне что, тоже иметь дело с какими-то тайнами? Честно говоря, я предпочел бы от них подальше.

– Вот и держись, – посоветовал он. – Но подозревать тебя все равно будут. Теперь же все завязано на эти чертовы компы! А мы в них ни хрена не смыслим. Приходится доверяться вслепую… Здесь царствовал Валёк, хороший парень, сынок какого-то знакомого Конона. В самом деле, хороший парень! Уйма анекдотов, не дурак по бабам, пил как лошадь… даже как конь, на работе особенно не мудохался… Мы ж проверить не можем, делает он что-то с этими компами или нет!.. Сейчас он в очередном запое. Вот Конон и озверел, велел передать другу, что он его сынка увольняет, пусть не обижается… И вообще пусть лучше не появляется на глаза.

Он вывел меня в главный холл этого особняка, откуда можно в правое и левое крыло, а также наверх, вон две анрыльи лестницы, широкие, как на пирамидах ацтеков, ковровые дорожки ручной работы…

Там наверху вдоль стены картины в дорогих рамах, я мимо таких точно ходил в Resident Evil, в Alone in the Dark, да и в десятке других, фантазия строителей убогонькая, хотя True Colors в тридцать два бита, разрешение за тысячу шестьсот, зато монстры попадаются – дай боже, зашибись…

Нет, явная эклектика: лестницы и переходы анрыльи, но стены явно из третьей кваки… Мои пальцы стиснули невидимую мышку, а указательный палец приготовился нажать на правую кнопку, в то время как пальцы левой руки готовы стрейфить, избегая летящих прямо в меня гранат…

– Нам в подвал, – сказал Сергей буднично.

– Да-да, – согласился я. – Всегда все с подвала. Побродить в трубах канализации, отключить сигнализацию, побить гадов, подайкатанить, и потом уже наверх, к пульту уп­равления…

Сергей хохотнул.

– Круто! Но на этот раз пойдем сразу в центр.

– У тебя чит-коды? – догадался я. – Или в clip-режиме?

Мы шли по левому аппендиксу особняка, потом Сергей отворил малоприметную дверь, оглянулся.

– Вроде мы с тобой одной жопы ягодицы, а ты слова такие непонятные говоришь… Или у тебя что-то там наверху? Правильно, какая крыша не любит быстрой езды? Но теперь поздно пятиться: взялся за зад – не говори, что не рад. Верно?

– Верно, – согласился я убито.

Он сказал довольно:

– Молодец, яйцеголовый! Сразу видно, что ты умный… Умными, к слову о птичках, мы называем всех, кто с нами соглашается…

Лестница вела вниз почти такая же широкая, добротная, я по такой сто раз бегал в модах кваки. А дальше подземный холл, оттуда ведут еще две двери. Сергей на ходу вытащил из кармана ключи.

Говорят, в советское время, когда с казнокрадством боролись, ворье строило вроде бы обшарпанные домишки, а уже внутри обделывали самыми ценными породами дерева, к тоже же под землю загоняли еще два-три этажа, где был самый-самый писк…

Здесь от чужих глаз не прятались, хотя и напоказ богатство не выставляли. Чувствуется добротность, особняк чем-то похож на самого Конона. Такой же устойчивый, крепкий, здоровый.

Сергей дверь отпер с такой легкостью, словно та вообще была не заперта. Я шагнул… и еще с порога уловил, что в этой огромной комнате главное сокровище. Здесь не просто компы, а Компы! Я не видел, что там под кожухами, но уже чуял, что все брандовское, хай-эндячье.

Еще ни к чему не прикасаясь, я обвел взглядом комнату.