Теперь мы выбираем лица - Желязны Роджер

Но если все вышло по-моему, и я выиграл, то почему я иду к Крылу, Которого Нет, а не к развалинам?

Потому что…

Иди дальше.

Должна быть какая-то причина. Я просто не мог вспомнить. В голове моей был такой же туман, как и вокруг меня. Голова ныла, как больной зуб.

Не пытайся думать. Просто иди.

Гленда. Вот в чем дело. Она ждала меня. Я возвращался к Гленде, чтобы рассказать ей, что все уже кончилось.

Поднимайся!

Странно. Я не заметил, как упал. Я с трудом поднялся на ноги и почти тут же свалился опять.

Уже недалеко. Ты должен идти. Поднимайся.

Я этого хотел. Я очень хотел. В душе я стремился к этому… вот только ноги заплетались, не слушались. Это проклятое тело…

Я чувствовал, что в моей голове тоже происходят странные вещи.

Что же, пусть, лишь бы это помогло мне подняться.

Еще попытка, опять падение.

Впрочем, такие мелочи не должны меня беспокоить. Чтобы продолжать путь, мне совсем не обязательно было стоять. Мне уже приходилось волочить свои тела и в другом положении. Все зависит от отношения к делу. Целеустремленность, упорство — вот что главное. Может быть, лучше назвать это упрямством?

Я полз вперед. Время больше не имело значения. Руки мои окоченели.

Вверх по склону. Когда луч света опять ударил в меня, я даже не сразу это заметил. А когда это дошло до меня, мне вдруг померещилось, что я нахожусь на сцене, выступая перед невидимой аудиторией, настолько завороженной моей игрой, что она просто замерла, не издавая ни звука.

Перед тем, как мне в последний раз отказались повиноваться руки, я увидел Крыло, я увидел окно…

Оно приблизилось, намного приблизилось. Я полз медленно, очень медленно, как полураздавленное насекомое. Было бы глупо не выдержать, ведь осталось совсем немного. Нелепо…

Я попытался приоткрыть глаза и приподнять голову. Сколько я пролежал здесь?

Плохо.

Можно понукать тело, подгонять его, волочить. Но сознание приходит и уходит по свои законам.

Это был уход…

11

Я видел все это, пользуясь правом, дарованным мне вечностью.

Семья подобрала меня, зарядила и навела на Стайлера. Стайлер взял меня, манипулируя обстоятельствами, подстроил все так, что мне пришлось сыграть роль Отелло в «Гамлете» его постановки, и выпустил меня на волю, чтобы я воспитывал человечество в духе такого пацифизма, который представлялся ему наиболее подходящим. Я мог только догадываться, но казалось весьма вероятным, что на каком-то этапе моих ранних экспериментов с клонированием он получил образцы моих биологических тканей. У него были роботы, все еще оставались роботы, которые могли это для него сделать, и он спроектировал Крыло, Которого Нет. Не так уж и важно, каким образом ему это удалось. Образцами моих тканей он воспользовался для клонирования изначального мистера Блэка, заложил в него такие предпосылки, что он стал чем-то вроде моего «анти-я», и отправил его в Дом с потерей памяти и инстинктом выживания. Он был помещен туда, чтобы помешать мне и уравновесить мои усилия, когда придет время, сработав, как некая социологическая бомба замедленного действия. Пришло время и это случилось. Стена рухнула, наготове была Гленда с формулами Глинна, и я был обезврежен. Мне почти слышался голос Стайлера, говорящий: «…а теперь добавим 8 кубиков основания Блэка в кислоту ди Негри.»

Я взглянул на цветные огоньки. Потом я протянул руку и стал щелкать переключателями.

Справа от меня послышался странный шум, и чья-то рука легла на мою… Шлем мешал мне повернуть голову и посмотреть туда. Тут меня посетило видение из далекого прошлого. Я видел крестьян, вспахивающих небольшое поле, граница которого была отмечена черепом какого-то животного, надетым на низкий шест.

— Все в порядке, — сказал я.

Рука отодвинулась.

— Кто?.. — спросила она, наконец.

Что я мог на это ответить?

— Имя мне было — Легион, — начал я, запинаясь, — я был целой галереей обличий. Я был Блэк, я был Энджел, я был Лэндж, я был Винтон, я был Кэраб, я был Винкель. И Джордан и Хинкли и старый Лэндж. И еще было множество других, о которых вы никогда не слышали. Я мог бы сказать, что это неважно, но это важно, ибо я — есть я. Полагаю, что я должен выбрать себе лицо. Очень хорошо. Называйте меня просто Анджело. С этого все началось.

— Боюсь, что не понимаю. Вы?..

Я снял с головы шлем и повернулся, чтобы посмотреть на нее.

— Да, — сказал я. — Со мной, действительно, все в порядке. Спасибо, что вы сделали так, как я просил. Я сам добрался сюда, или вам пришлось меня тащить?