Самый далекий берег - Бушков Александр

– У вас есть какие-нибудь мелкие пристрастия? Жевание, втягивание дыма, нюханье, верчение в руках? Если да, вы можете ими заниматься. – Подавая пример, он извлек из стола пригоршню каких-то гнутых серых корешков, сунул их в пасть и стал размеренно пережевывать. – Кое-кто считает это вредной привычкой, но так уж у нас заведено исстари, трудно отказаться…

Кирьянов достал сигареты и подумал с долей неприязни: «Ну, давай, лезь в душу с сапогами, ты ж для этого здесь и сидишь, чего лукавить?..»

– Я уверен, что мой внешний облик не вызывает у вас подсознательного отторжения, правильно? – сказал доктор, пережевывая корешки. – Исследования показали, что гуманоиды вашей и сходных рас как раз испытывают доверительные чувства в отношении покрытых мехом существ. А внутреннее отторжение у вас вызывают рептилиеподобные…

– Вообще-то правильно, – сказал Кирьянов. – Я не знаю, отчего так получилось, может, это какой-то там галактической морали и противоречит…

– Ну что вы, что вы! Подсознание, обстоятельства формирования расы, ничего тут не поделаешь… – Он глянул на серебристую поверхность стола, где наблюдалась суета непонятных символов. – Значит, вы имеете честь быть офицером Спасательного корпуса, полноправным галактом… Как же вас угораздило… По неопытности, конечно?

– Вы о чем?

– О вашем необдуманном поступке… Вы же полноправный галакт, офицер на серьезной службе, социально ответственное разумное существо… Голубчик, это же, мягко говоря, неприлично – разъезжать с чужой идентификационной картой, тем более взятой у гаранта…

Все эти дипломатические экивоки, начавшиеся еще в кабинете Рака, начинали Кирьянову надоедать. Главным образом оттого, что до сих пор не было никакой определенности.

– Послушайте, доктор, – сказал он решительно. – Объясните, в конце концов, в чем я виноват и что мне грозит…

– Грозит? – мохнатые брови доктора взлетели вверх. – Помилуйте, что вам может грозить? А впрочем, я понял… Вы считаете, что должно последовать некое наказание? Да полноте, с чего вы так решили? Вы просто-напросто поступили необдуманно, и вас убедительно просят более так не делать. Вы же социально ответственное разумное существо, полноправный галакт… Вы ведь все осознали, правда? И обещаете больше так не поступать? При чем тут наказание? Отживший термин…

– Вы хотите сказать, что я могу невозбранно отсюда уйти?

– И даже более того, голубчик, – сказал доктор. – И даже более того. Вы ведь недавно у нас? Ну да, ну да… Вы и не представляете, сколь обширны ваши права в качестве полноправного галакта! Сколь они, если можно так выразиться, необозримы и непреложны! Так вот, если вам только покажется, что ваши права ущемлены хоть в малейшей степени, вы можете немедленно связаться с уполномоченным по соблюдению прав в данном секторе. Да что там, вы имеете полное право связаться непосредственно с Галактической Ассамблеей – то есть высшим органом управления Содружества. Достаточно вам заявить вслух, что ваши права ущемлены… Вы и не представляете, какой переполох поднимется! Ущемлены права полноправного галакта! Сюда немедленно прибудет уполномоченный, а если у вас возникнет такое желание, вы можете потребовать созыва Ассамблеи…

– Ради меня одного? – спросил Кирьянов не без удивления.

– Но вы же полноправный галакт! И если вы уверяете, что ваши права нарушены, вы вправе требовать любых мер, вплоть до созыва Ассамблеи… Это Галактика, голубчик, так уж заведено…

Кирьянов хмуро смотрел на собеседника. Невозможно было понять, что за эмоции и чувства написаны на этой мохнатой физиономии, если они там вообще присутствуют. Но не похоже, чтобы психолог над ним издевался… Взять хотя бы Рака – тот тоже душой не кривил. Значит, они, в Галактике, и в самом деле такие. Гуманисты законченные. Как Мухомор и описывал своими словами.

– Вы ведь понимаете теперь, что поступили не вполне… ответственно?

– Да, – сказал Кирьянов искренне. – Понимаете, мне так хотелось посмотреть Галактику…

Он и сам сознавал, насколько по-детски это прозвучало. Но что поделать…

– Насколько я успел узнать, вы представитель планеты, еще не принятой в Содружество?

– Да, – сказал Кирьянов, глядя в сторону.

– Понятно… Кажется, в старину это называлось «смягчающими обстоятельствами»…

– А вы со мной без смягчающих обстоятельств. И без скидок… – сказал Кирьянов. – То вы заверяете, что я полноправный, то начинаете смягчающие обстоятельства выискивать…