Схрон - Головачев Василий

Гориллоиды на высунувшегося в коридор Павла не отреагировали, они с наслаждением нюхали клубы зеленого дыма с ладони одного из них. Наверное, эта процедура заменяла им курение. Зато немедленно отреагировала «черепаха», с поразительной быстротой выбросив в сторону Павла свою гибкую розовую антенну.

Увернуться Павел не успел, успел только подставить плечо с турелью аннигилятора, и щелчок розового кнута-уса снес излучатель, как пушинку. Павел дернулся назад, толкнув Ясену, и они упали на тюки пленки. Второй удар розового кнута пришелся на ближайший тюк и разрезал его с легкостью кинжала, рассекающего волос. До людей кнут-антенна не дотянулся.

Павел надеялся, что «санитары» не полезут в комнату, не зная, кто в ней прячется и с чем, но его надежды не оправдались. Гориллоиды пустили вперед сопровождавший их автомат и ворвались за ним в помещение, ставшее ареной короткого боя.

Свистнули хлысты-антенны черепахи, доставая по отдельности Павла и Ясену; одновременно заговорил аннигилятор девушки, всаживая очередь антипротонных сгустков в корпус автомата; сверкнули вспышки лазерных излучателей – гориллоиды открыли огонь, еще никого не увидев; и бесшумно порхнули блики метательных звезд, выпущенных Павлом.

Вскрикнула Ясена – розовый хлыст рассек костюм и пронзил руку. Болью обожгло и бок Павла: вторая антенна-хлыст начисто снесла часть костюма слева и задела кожу. Но атака «черепахи» не повторилась, ее нутро растаяло в пламени аннигиляции, и она взорвалась изнутри, разворачиваясь, словно консервная банка.

Один гориллоид получил звезду в широкую вогнутую переносицу и умер в агонии. Второй успел отклониться и выскочить в проем двери, обнаружив хорошую прыть.

– Догони! – бросил Павел, зажимая рану на боку и усилием воли останавливая кровотечение. – Иначе он вызовет подмогу…

Но догонять «санитара» не пришлось. В коридоре что-то грохнуло, загремело, стихло. Затем раздался чей-то спокойный уверенный голос:

– Не стреляйте. Я его перехватил. Можно войти?

Павел глянул на Ясену, державшуюся за руку, качнул головой: «Не стреляй», – проговорил не совсем учтиво:

– Входите.

В проеме двери возникла плывущая прозрачная фигура и превратилась в человека в блестящем комбинезоне, таком же, какой был на Павле. И Ясена с ужасом перевела взгляд с его лица на лицо Жданова. Вошедший как две капли воды был похож на Павла.

Потрясенная встречей с Павлом Ждановым «номер два», Ясена тем не менее пришла в себя быстро. Психика россинов, «детей природы и хроноускорителя», была хорошо сбалансирована и принимала все сверхъестественные, с их точки зрения, явления без лишних эксцессов. Мир для них был таким, каким казался, поэтому следовало принимать его именно таким. Это не означало, что россины не умели удивляться, однако они при этом не комплексовали и не сходили с ума.

Зато самого Павла (первого) Ясена удивила изрядно. Несмотря на полную физическую идентичность его и Павла-второго (в одинаковых спецкомбинезонах они и выглядели одинаково), девушка легко различала их и ни разу не спутала в дальнейшем.

Отдыхали в заблокированной изнутри рабочей зоне, доступ к которой имел только Жданов-второй.

Оказалось, что он давно следит за строительством Контрствола и ждет свою команду, практически ту же, с какой Павел-первый штурмовал хронобур. Возник парадокс, который ни первый, ни второй Жданов объяснить толком не могли. После обстоятельной беседы в зоне отдыха, организованной Стасом, инком Ствола, они так и не пришли к единому мнению. Павел-второй склонялся к идее дублирования, происшедшего во время последнего штурма хронобура.

– Может быть, Павлов Ждановых гораздо больше нас, – проронил он, задумчиво цедя тоник из фиолетовой склянки. – И после распада хронобура нас рассыпало по многим Ветвям.

– Тогда мы должны были пересечься раньше, – ответил Павел-первый не менее задумчиво; в отличие от дубля он потягивал горячий кофе. – Дублирование, конечно, не исключено, но, сдается мне, истина в другом. Нас изначально много – Ждановых, живущих в соседних Ветвях. Как много и других людей, вовлеченных в войны «хирургов» и наших друзей, девочек по имени Ясена, например.

Оба посмотрели на свернувшуюся калачиком в кресле Ясену, притворявшуюся спящей, а на самом деле ловившую каждое их слово.

– И делали мы одно дело, но каждый в своей Ветви. Другой вопрос, почему трансгресс допустил пересечение.

– Ты предполагаешь, что трансгресс один? Ствол тоже?

– А ты?

– Не знаю. – Павел-второй сделал изрядный глоток. – Голова кругом идет. А если и Стволов много, и трансгрессов вместе с нами? Представляешь, каков тогда винегрет, который мы принимаем за Большую Вселенную, Древо Времен? Миллионы Павлов Ждановых спасают свои Метавселенные, считая, что они единственные благодетели человечества.

Оба фыркнули, обмениваясь понимающими взглядами.

– И все же странно, что мы встретились, – после долгой паузы подал голос Павел-первый. – Либо я ничего не понимаю в таких ситуациях, либо кому-то было очень нужно, чтобы мы пересеклись.

– Пожалуй, в этом ты прав. Но такое положение не продлится долго. Ты забыл о наших советчиках. В нужный момент всегда находится тот, кто знает больше и объясняет, что делать дальше.

– Вот! – Павел-первый поднял палец. – Вот! Тебе не кажется, что нами кто-то управляет? Достаточно тонко, так, чтобы мы вроде бы и замечали это, но сомневались.

– Паша, ты гений! – Павел-второй тоже поднял вверх палец. – Впрочем, гений и я. – Он стал грустным. – Не знаю, как тебе, но мне вдоволь удалось попутешествовать по Ветвям, и в конце концов я пришел к любопытному выводу: Те, Кто Следит не откровенны с нами.

– Я тоже думал об этом.

– Естественно, ведь все мы – дети одного корня, одной Ветви, где появился на свет Павел Жданов-единственный-самый первый. Лишь потом Ветви разделились, и в каждой последующей стали появляться «близнецы» Ждановы, думающие одинаково… ладно, не будем обсуждать очевидные вещи. Так вот, толчком к моим размышлениям послужило заявление Тех, Кто Следит о действиях «хронохирургов». Якобы они рассчитали пересечение Ветвей Древа и решили «отсечь» Ветвь, которая мешала им развиваться, то есть нашу.

– Наши, – уточнил Павел-первый. – Твою и мою.

– Тогда уж не только наши, а все те, где есть Павлы Ждановы. Не отвлекай. И я подумал: сколько же им, «хирургам», нужно было учесть факторов и условий для подобного расчета?! Какие компьютеры способны совершить это, учесть состояние каждого атома каждой Ветви?!

Ясена вздрогнула от тона, каким были произнесены последние слова, открыла глаза. Оба Павла смотрели один на другого и молчали. Они отлично понимали друг друга.