Похититель вечности - Бойн Джон

Теперь Колин выглядел невероятно расстроенным, словно в больницу попал его родной сын.

— Он ведь очень молод, верно, Жук?

— Ему двадцать два года, Колин.

— Можете ли вы сказать, что свою роль в этих событиях сыграли наркотики? Жук.

— Сейчас сложно что–то сказать, Колин, но всем известно, что Томми Дюмарке ведет экстравагантный образ жизни. Его фотографируют в ночных клубах семь ночей в неделю, и я слышал, что продюсеры «Би–би–си» хотели заставить его пройти реабилитационный курс, поскольку его жизнь выходила из–под контроля. У него уже возникали проблемы из–за постоянных опозданий, а также из–за статьи, написанной знаменитой газетной колумнисткой; все были уверены, что речь в ней шла о его диком образе жизни и сексуальных привычках. Колин.

Я заметил, что он дергает головой на каждом выделяемом слове.

— Я полагаю, что сегодня утром семья собралась у его постели, Жук?

— К несчастью, оба родителя Томми Дюмарке умерли, но его подруга сейчас здесь, и я знаю, что его дядя провел в госпитале несколько часов. Пока неизвестно, придет ли навестить его Сара Дженсен, играющая в сериале роль Тины Катлер, его возлюбленной и невестки, чьи отношения с Дюмарке на экране за последние несколько месяцев покорили миллионы сердец, но мы дадим вам знать, как только она появится. Колин.

Даже не попрощавшись, Колин развернул кресло к камере, и изображение Жука исчезло. Колин пообещал держать нас в курсе этой истории на протяжении дня, затем его лицо совершенно преобразилось, и он сообщил нам о панде по имени Муфточка, только что родившейся в Лондонском зоопарке. Я подумал, не одеться ли мне и не сходить за газетами, но я знал, что новости о Томми будут на первых полосах всех изданий, и решил, что не стоит. Я включил музыку и закрыл глаза, пытаясь отвлечься от текущих проблем — хотя бы ненадолго.

Ли Хокнелл открывал и закрывал рот, как рыба, вытащенная из воды; он стоял передо мной и не знал, что сказать. Его удивление лишний раз доказывало его глупость: разумеется, он не мог не знать, что я приеду в больницу, как только мне сообщат. Может, у меня и было в свое время много племянников, но Томми единственный, кто все еще жив. Ли был одет довольно модно, я обратил внимание, что он сделал строгую прическу после того, как я видел его последний раз на похоронах отца. Стрижка была очень короткой и волосы торчали клоками — гораздо лучше по сравнению с хиповским видом, которым он щеголял на похоронах.

— Мистер Заилль, — сказал он, когда я наконец отпустил его и яростно уставился ему в лицо, — я вас не заметил…

— Какого черта вы здесь делаете? — повторил я. — Как давно вы здесь? Откуда вы узнали?

Он удивленно отступил, словно это и так было очевидно, и через секунду стало ясно, что так оно и есть.

— Это я привез его сюда, — объяснил он. — Мы были в клубе, понимаете, вдруг он начал вести себя как–то странно. Свалился на пол. Я думал, он умер. Вызвал «скорую помощь» и привез его сюда. По дороге он очнулся, и я подумал, что с ним все будет в порядке, а теперь они говорят, что он впал в кому. Это правда?

— Ну да, — тихо сказал я, удивляясь прежде всего тому, как, черт побери, Ли Хокнелл оказался в клубе с моим племянником. Я огляделся и, приметив тихий уголок, потащил его туда; усадил перед собой, уставившись на него с самым угрожающим выражением лица, на которое только был способен.

— А теперь, — сказал я, — я хочу знать, что вы с ним там делали. Вы ведь не знакомы, так?

Хокнелл уставился в пол и вздохнул. На секунду он показался мне похожим на маленького мальчика, которого застали за чем–то недозволенным, и теперь он пытается придумать, как бы половчее солгать. Когда он, закусив губу, поднял взгляд на меня, я понял, что он нервничает. Чтобы они там ни делали, ситуация явно вышла из–под контроля.

— Я позвонил ему, — объяснил он, — насчет сценария. Я почему–то решил, что с ним у меня больше шансов, чем с вами. Я сообщил людям на студии свое имя и сказал, что он возьмет трубку. И он взял.

— Разумеется, — мрачно сказал я. — Мы оба получили ваши письма и сценарий.

— Да, — пробормотал он, боясь смотреть мне в глаза. — Как бы то ни было, я поговорил с Томми по телефону и сказал, что хочу с ним встретиться. Он колебался, предложил захватить с собой вас, но я сказал, что не пытаюсь никого шантажировать. Я лишь хотел обсудить с ним сценарий. Посоветоваться. Вы ведь мне говорили, что он хорошо знает эту индустрию. Я подумал, он сможет мне помочь. — Он вздохнул, помолчал, как бы искренне сожалея, что все это имело место, затем продолжил: — Он сказал «ОК», согласился встретиться, и вчера вечером мы пошли вместе выпить. С этого все и началось. Мы хорошо поладили, — добавил он и как–то просиял; я понял, что за эту ночь он превратился из шантажиста в восторженного поклонника. — Мы здорово повеселились. У нас много общего.