Города - Райман Джефф

Первые извлеченные Прагом ноты пробили путь к сердцу каждого слушателя. Тяжелые, как смерть, сладкие, как первая любовь, скоротечные, как то и другое, они растекались по залу подобно переплетающимся гирляндам. Они то поднимались до невозможных крещендо, то опускались до почти неслышного шепота. Тот факт, что музыка рождалась на фоне неизменного выражения болезненного презрения, лишь усиливал ее воздействие. После нескольких тактов музыканты вошли в резонанс с руководителем группы: они мягко прикасались к барабанам, щипали басовые струны, ласкали свои саксофоны, уныло стучали по клавишам фортепьяно.

Волузия прижала Диего к себе, словно боясь потерять его навсегда, и они вступили в танец.

По окончании этой композиции и двух следующих, столь же печальных и волнующих, Диего почувствовал, как на его плечо легла чья-то рука.

Мэр Джобо Копперноб походил на покидающего спорт атлета; его бритая голова все еще выглядела внушительно. Прежде чем заняться политикой, он был профессиональным баскетболистом, играл за «Кочегаров Гритсэвиджа», но с того времени былая стройность уступила место полноте.

— Волузия, солнце мое! Как я понимаю, это ваш счастливый избранник. Познакомьте же нас!

— Господин мэр, это Диего Петчен, лучший писатель Гритсэвиджа. В самые ближайшие дни должна выйти его первая книга, которая прославит его!

— Волузия, вряд ли стоит…

Копперноб выглядел разочарованным — словно бы ремесло Диего делало его недостойным привязанности Волузии.

— Вы, надо полагать, пишете о всякой жизненной рутине. Женская неверность, нищета, рекламный бизнес…

— Вовсе нет! Моя тематика — «космогонический вымысел».

— Подождите-ка. Вы написали «Тени инквизитора». Мне очень понравился этот рассказ!

— Так вы читаете «космогонический вымысел»?

— Да только его и читаю! Но ведь это превосходно! Это прекрасно вписывается в мой план, который я собираюсь сегодня огласить. Однако прежде всего я настаиваю на том, чтобы пройти танец-другой с лучшим представителем моих гражданских служб. Так что, если, вы, Диего, не возражаете…

— Что вы, конечно, нет. Прошу вас.

Диего отступил за пределы танцевальной площадки. В его душе ревность мешалась с гордостью. Копперноб и Волузия являли собой впечатляющее зрелище. Но вот Волузия снова оказалась с ним, а мэр обратил свой интерес к другим женщинам.

Наконец Волузия решила, что с нее достаточно.

— Мои ноги больше не выдержат! Давай посидим, пока Праг там выделывается.

Диего был рад перерыву. Они направились к свободным стульям.

Когда музыканты взяли первый перерыв (Праг соизволил пробормотать отрывистое «Спасибо»), Копперноб поднялся на центральную эстраду и потребовал микрофон.

— Прошу внимания! У меня для вас важное сообщение. — Он сделал знак мэру Палмердейла, тихому, худощавому и исполненному чувства собственного достоинства господину, чтобы тот встал рядом с ним. — В ответ на любезный визит моего доброго друга мэра Куина город Гритсэвидж организует культурное посольство в Палмердейл. Наши лучшие, наиболее одаренные граждане, представляющие все ремесла и общественные слои, во главе с вашим покорным слугой, возьмут на себя миссию, которая укрепит связи между нашими славными Районами. Мы отправимся в самое ближайшее время. А пока наши посланцы успеют устроить свои дела с учетом своего отсутствия в течение пары месяцев. Мы поплывем на «Днях на Янне» — пароход не самого низкого класса. Многие участники миссии сегодня здесь, среди нас, и я хотел бы пригласить их поименно на сцену, чтобы они поклонились вам и услышали ваши аплодисменты.

— Рамболд Праг.

— Мейсон Джинджерпейн.

— Кегни Пассуотер.

— Юпл Бабаян.

— Волузия Биттерн.

— Диего Петчен.

Совершенно ошарашенный Диего не зафиксировал ни одного имени, произнесенного вслед за его собственным. Оказавшись на сцене рядом с сияющей Волузией, он был в состоянии только таращиться, словно в удивительном сне, на поднятые головы, на лица, приветствующие его и его новых товарищей.

Однако, несмотря на потрясение, ему польстило выражение зависти и недоверия на красивом мрачном лице Йейла Драмгула.

— Не может быть, Ди, это же потрясающе!

Зохар Куш на мгновение отвернулся от Диего, чтобы отсчитать сдачу юному посетителю Аркады. Звон колокольчиков, звуки гонга, стук металлических шаров о лопатки и стук деревянных шаров, сшибающих кегли — все это вынуждало говорить громче. Диего пришел в Аркаду на следующий день после приема у мэра, и у него все еще кружилась голова от непредвиденных последствий этого мероприятия.