Талтос - Райс Энн

Уильям Блейк. Песни опыта

(Перевод В. Потаповой)

Снег шел весь день. Когда спустилась тьма, плотная и внезапная, он стоял у окна, глядя вниз на крошечные фигурки в Сентрал-парке. Под каждым фонарем на снегу образовался безупречный круг света. Любители покататься на коньках скользили по замерзшему озеру – он видел лишь их неясные силуэты. Машины лениво двигались по темным дорогам.

Слева и справа вздымались небоскребы деловой части Манхэттена. Но между ним и парком не было ничего, за исключением низких зданий с садиками и черными громадами какого-то оборудования на крышах. Кое-где виднелись островерхие шпили.

Он любил этот вид и неизменно поражался тому, что открывающаяся отсюда картина многим казалась необычной. Так, например, мастер, устанавливавший одну из офисных машин, признался, что никогда прежде ему не доводилось видеть Нью-Йорк таким. Печально, что в городе нет достаточного числа подобных мраморных башен, чтобы любой желающий мог позволить себе полюбоваться им с высоты.

«Следует взять это себе на заметку, – подумал он. – Необходимо построить целую серию башен, которые будут служить только одной цели: они станут местом отдыха и развлечений для многих и многих людей. Я использую для этого свой любимый мрамор, ведь он поистине великолепен».

Быть может, идею удастся воплотить в жизнь уже в этом году. Да, весьма вероятно. А еще библиотеки… Их должно быть много больше. А это означает, что придется совершить несколько путешествий. Но он исполнит все это. Непременно. И очень скоро. В конце концов, работа по созданию парков почти завершена, а в семи городах уже открыты маленькие школы. В двадцати различных местах заработали карусели. Правда, животные сделаны из искусственных материалов, но все они являют собой вырезанные вручную точные и безупречные копии знаменитых европейских шедевров. Люди в восторге от каруселей…

Но теперь настало время для воплощения в жизнь множества новых планов. Зима застала его погруженным в мечты…

В прошлом столетии он превратил в реальность добрую сотню подобных идей. Нынешний год тоже не стал исключением и принес новые обнадеживающие победы и достижения. Внутри этого здания появилась старинная карусель. Именно ее подлинные фигуры – лошади, львы и другие животные – были взяты за образец в процессе изготовления искусственных копий. Музей классических марок автомобилей разместился на одном из уровней цокольного этажа. Публика съезжалась отовсюду, чтобы увидеть скромный «форд-Т», роскошный «штутц-бэркат» или сверкающий гоночный MGTD со спицами в колесах.

И разумеется, музей кукол, устроенный в демонстрационных помещениях компании – больших, ярко освещенных комнатах, расположенных на двух этажах над холлом. Здесь были выставлены экземпляры, собранные им во всех странах мира. Кроме того, существовал еще и частный музей, открытый для доступа лишь изредка: коллекция самых любимых и дорогих сердцу кукол, которым он уделял особое внимание.

Время от времени он проскальзывал вниз, чтобы побродить в толпе и понаблюдать за людьми. Взоры посетителей неизменно обращались в его сторону, но не потому, что его узнавали.

Существо семи футов ростом не могло избежать людского внимания. Так было всегда. Однако за последние двести лет произошло воистину забавное изменение: люди стали выше! И теперь – о чудо! – он не столь резко выделяется в толпе. Разумеется, люди по-прежнему оглядываются на него, но уже не столь испуганно, как в былые времена.

А иногда на выставку приходят мужчины, чей рост даже превышает его собственный. Разумеется, слуги не упускают случая сообщить хозяину о таком посетителе, хотя и считают его требование непременно докладывать о подобных визитах не более чем весьма странной и забавной причудой. Что ж, он не против. Это прекрасно, когда люди улыбаются или смеются.

– Мистер Эш, там, внизу, появился еще один высокий. Пятая камера.

Быстро взглянув на мерцающие экраны мониторов, он без труда нашел на одном из них того, о ком шла речь. Опять человек! Обычно он сразу же распознавал их. Но иногда, чрезвычайно редко, полной уверенности не было. Тогда он спускался в бесшумном скоростном лифте и достаточно долго кружил вблизи неизвестного существа, дабы по целому ряду признаков в который уже раз удостовериться, что перед ним всего лишь человек.

Были у него и другие мечты: небольшие здания, предназначенные для детских игр, построенные исключительно из пластика – материала нынешней космической эры, яркие, нарядные, замысловато украшенные. Ему виделись миниатюрные церкви, соборы, замки, дворцы – предпочтительно копии реальных шедевров архитектуры. Все эти сооружения должны быть возведены в самые кратчайшие сроки и с «эффективным применением выделенных средств», как выразился бы совет директоров. Они будут различаться своими размерами: от кукольных домиков до «настоящих» зданий, в которые дети смогут входить сами. А изготовленные из древесных смол лошадки для каруселей будут доступны по цене практически всем желающим – вне зависимости от их доходов. Сотни их можно подарить школам, больницам и другим подобным учреждениям.

А еще его мучило неуемное желание обеспечить всех без исключения бедных детей небьющимися, легко моющимися и при этом действительно красивыми куклами. Над этой идеей, давно ставшей навязчивой, он работал с самого начала нового столетия.

Куклы, создаваемые им в последние пять лет, неуклонно дешевели. Изготовленные из новых искусственных материалов, они становились все долговечнее и привлекательнее по сравнению с теми, что производились раньше. Но все же пока оставались слишком дорогими для бедняков. В этом году надо непременно создать нечто совершенно иное… На его кульмане уже имелись предварительные наброски и пара весьма перспективных готовых эскизов. Возможно…

При мысли о том, что на разработку задуманных проектов понадобятся сотни лет, он почувствовал успокаивающее тепло. Когда-то очень давно, в древние времена, как их теперь называют, он мечтал о монументах… Об огромных кругах камней, которые были бы видны всем издалека, о танцах гигантов в высокой траве на равнине. Даже строительство скромных по размерам башен увлекло его на десятки лет, а тиснение и оформление прекрасных книг доставляло наслаждение в течение целых столетий.