Дом скорпиона - Фармер Нэнси

Как это прекрасно, говорил Эль-Патрон: царь правит своей империей не только при жизни — он забирает с собой всех своих слуг, чтобы те служили ему и в жизни загробной. Это даже лучше, чем Эль-Дорадо, посыпающий себя золотом на веранде роскошного дома...

От пыли Матт закашлялся и сел. Шуметь он боялся. Не хватало еще, чтобы его обнаружили прежде, чем он сам решит, что делать. Матт прислонился к стене. Темнота вокруг него была такой же непроглядной, как и темнота внутри. Что делать? А что он вообще может сделать?!

В коридоре послышались легкие шажки. Матт вскочил. Из-за угла показался трепещущий лепесток света, позади виднелась тонкая, гибкая фигурка.

— Мария,— прошептал он.

— Слава богу! Я уж боялась, что ты спрятался где-нибудь еще,— шепнула она в ответ.

— А зачем мне прятаться?

— Тебя повсюду ищут. Перевернули вверх дном квартиру Селии, прочесывают все закоулки. Послали телохранителей в конюшни и на поля...

Матт взял ее за плечи, заглянул девочке в лицо. В тусклом свете фонарика было видно, что щеки ее мокры от слез.

— Зачем меня ищут?

— Сам знаешь! Тэм Лин говорит, что ты слишком умен, чтобы не понять.

Матт вздрогнул. Телохранитель, видимо, сильно переоценивал его умственные способности. Матт разобрался, Что к чему, всего несколько минут назад.

— Все думают, что я сижу у себя в комнате и бьюсь в истерике. Эмилия говорит, что я вечно устраиваю истерики. Говорит, что ты всего лишь повторение Моховичка. Но она ошибается! Ты не собачка. Ты намного, намного больше!

В любое другое время слова Марии привели бы Матта в бурный восторг. Но сейчас ему было не до веселья — положение стало слишком страшным.

— Тэм Лин сказал, чтобы ты сидел здесь и носа не высовывал. Он пустит слух, что ты взял послушную лошадку и поехал на север, в Соединенные Штаты. Говорит, это отвлечет фермерский патруль... на время.

У Матта голова шла кругом. Мозги упорно отказывались работать.

— Как себя чувствует Эль-Патрон?

— Да какая тебе разница? — с жаром воскликнула Мария.— Ты должен Бога молить, чтобы он умер.

— Не могу,— прошептал Матт. И это было правдой. Каким бы вероломным ни был Эль-Патрон, Матт все равно любил старика. У того в целом мире не было никого ближе, чем Матт. Никто не понимал его лучше мальчика.

— Ты точь-в-точь как Тэм Лин,—сказала Мария — Он говорит, что Эль-Патрон — как сила природы: торнадо, вулкан или что-нибудь в этом же роде. Когда смотришь на них, замираешь от благоговения, хотя в любой момент можешь погибнуть. А по-моему, все это чушь.

— Что мне делать? — спросил Матт. Сила воли окончательно покинула его.

— Оставайся здесь. Я пойду и устрою истерику, которую все так ждут. А когда стемнеет, вернусь к тебе.

— И куда мы пойдем? — спросил Матт.

Ему в голову приходил только оазис, но без послушной лошадки туда не добраться — слишком далеко.

— К папиному гравилету,— ответила Мария. Глаза Матта широко распахнулись.

— Ты что, умеешь им управлять?!

— Нет, но пилот должен был после свадьбы отвезти меня обратно в монастырь. Я велела ему дожидаться нас.

— А как ты объяснишь ему, откуда взялся я?

— Скажу, что ты мой ручной идиойд! У Эмилии их целая дюжина, я сказала пилоту, что завидую ей и тоже хочу такого.— Мария зажала рот ладошкой, чтобы не захихикать.— Об идиойдах никто никогда не спрашивает. Они как часть обстановки...

Ожидая Марию, он почти все время спал. После болезни, отступившей лишь недавно, Матт быстро уставал и к тому же был измучен обрушившимся на него водоворотом событий. Проснулся он, сгорая от жажды, и вспомнил, что у него нет ни капли воды.

В коридоре было сухо и пыльно. Матт сглотнул, пытаясь увлажнить пылающее горло — в последние дни оно болело постоянно, и с водой, и без.

Компьютерный зал был полон телохранителями. Они не отрываясь следили за обзорными экранами, и Матт понял, что во всем доме не осталось ни единого безопасного уголка. За водой выйти не удастся. Он забеспокоился о Марии. Как она пробралась мимо охраны и как сумеет вернуться?! Он привалился к стене и впал в тупое оцепенение.

Время тянулось бесконечно медленно. Матту вспомнился лимонад, который Селия всегда оставляла для него нa полке в холодильнике. Он представил себе, как сладкий сок стекает по горлу. Потом, наверное, потому, что в коридоре стало немного прохладнее, он стал думать о горячем шоколаде. Селия варила его с корицей. Одно из самых ранних воспоминаний далекого детства — ее руки подносят к его губам чашечку с шоколадом, и ноздри щекочет чудесный пряный аромат...