Гиблое место - Кунц Дин

– Здравствуйте, Лайза, – сказал Клинт.

– Привет. – Девица хлопнула жевательной резинкой.

– Агентство "Дакота и Дакота".

– Да-да, помню. Анализы готовы. Сейчас принесу.

Она оглядела Бобби и улыбнулась. Бобби тоже улыбнулся, хотя любопытный взгляд девицы показался ему немного странным.

Приемщица принесла два больших запечатанных конверта из плотной бумаги. На одном значилось:

"ОБРАЗЦЫ", на другом – "РЕЗУЛЬТАТЫ АНАЛИЗА". Клинт передал второй конверт Бобби, и они отошли от барьера в другой конец приемной Бобби вскрыл конверт, достал бумаги и пробежал глазами.

– Кошачья кровь.

– Да ну!

– Именно так. Когда Фрэнк проснулся в мотеле, он был перепачкан кошачьей кровью.

– Я же говорил, что Фрэнк не убийца.

– Кошка, вероятно, думает иначе.

– А насчет песка что?

– Гм… Какие-то непонятные термины… В общем, вывод такой, что мы не ошиблись. Это действительно черный песок.

Клинт вернулся к окошку.

– Лайза, помните, вы рассказывали про пляж на Гавайях? Вот где черный песок.

– Кайму. Местечко – класс.

– Да, Кайму. А есть еще такие пляжи?

– С черным песком? Нет. Там еще один замечательный пляжик – Пуналуу. И тот и другой – на большом острове. Может, на других островах такие и встречаются. Там ведь вулканов уйма.

– При чем тут вулканы? – вмешался Бобби.

Лайза вынула изо рта жевательную резинку и положила на клочок бумаги.

– Мне говорили, все как раз из-за вулканов. Горячая лава стекает в море, в воде начинает взрываться и разбрасывает много-много крохотных кусочков черного стекла. Потом волны их перемалывают, перемалывают, и получается черный песок.

– Выходит, такие пляжи на Гавайях могут оказаться где угодно? – предположил Клинт. Лайза пожала плечами. – Наверно. Клинт, а этот парень – твой.., дружок?

– Да.

– Я хочу сказать, близкий дружок?

– Да, – ответил Клинт, не глядя на шефа. Лайза подмигнула Бобби.

– Слушай, попроси Клинта свозить тебя на Кайму. Заниматься любовью звездной ночью на черном песке – отпад. Мало того что он мягкий, он еще и не отсвечивает. Обычный песок отражает лунный свет, а этот – нет. Лежишь на нем – будто летишь в темноте. Все ощущения в сто раз сильнее. В общем, сам понимаешь.

– Да, звучит заманчиво, – согласился Клинт. – Ну пока, Лайза.

Он направился к выходу. Бобби поплелся за ним, но Лайза окликнула его:

– Так ты уговори Клинта поехать на Кайму. Ей-богу, не пожалеете.

На улице Бобби остановил Клинта.

– Эй, а ну-ка объясни, что это значит?

– Она же все объяснила. Маленькие кусочки черного стекла…

– Я не про то. Ого! Да ты никак улыбаешься? В жизни не видел, чтобы ты улыбался. Ты чего лыбишься, гад такой?!

Глава 42

К девяти в агентство пришел Ли Чен. В кабинете, где помещались компьютеры, его уже дожидалась Джулия. Ли Чен откупорил бутылку апельсинового зельцеpa и устроился поудобнее возле своей обожаемой аппаратуры. Это был мужчина среднего роста, поджарый, жилистый, со смуглым, медного оттенка лицом и черными как смоль волосами, которые топорщились, почти как у панка. На нем были красные теннисные туфли и носки, широкие черные спортивные брюки с белым поясом, черная с зеленоватым отливом рубаха, покрытая причудливыми разводами в виде растительного орнамента, а сверху – черный пиджак с узкими лацканами и широкими накладными плечами. В агентстве "Дакота и Дакота" второго такого франта не найти – разве что приемщица Кэсси Хенли, которая что ни день щеголяла в обновке, одна другой моднее.

Пока Ли у своих компьютеров попивал зельцер, Джулия рассказала, что происходило в больнице. Показала и распечатки, которые Бобби успел сделать до прихода Ли. Рядом сидел Фрэнк Поллард, Джулия все время держала его в поле зрения. Во время рассказа Ли и бровью не повел, как будто, якшаясь с компьютерами, он набрался такой мудрости и проницательности, что его уже ничем не удивить – даже известием, что кто-то там обладает даром телепортации. Джулия прекрасно знала, что Ли можно доверить любую тайну клиентов: уж кто-кто, а он умеет держать язык за зубами. Она бы хотела узнать еще одно: насколько искренне его непоколебимое безразличие, не надевает ли он по утрам вместе со своей фасонистой одеждой и эту маску невозмутимости.

На этот счет у Джулии были сомнения. Зато в том, что Ли – мастак по части компьютеров, она не сомневалась. Когда она закончила свой беглый рассказ. Ли поинтересовался: