Записки динозавра - Штерн Борис

Ни черта не пойму…

Можно лишь догадаться, что лежащая на боку под слоем грязи безжизненная туша, была недавно живым бегающим автобусом, а эти грязные с головы до ног субъекты вовсе не африканцы, а наши летчики из березанского авиаотряда. Они не убивали автобус, а приехали на нем по нелетной погоде удить рыбу. Среди них неприлично чистенькими выглядят два милиционера и… конечно же!.. Оля Белкин. Он с таким виноватым видом дает показания толстому старшему сержанту милиции, будто именно он, Оля, только что устроил этот лесоповал и облил всех грязью.

До меня доносятся слова «смерч» и «стихийное бедствие»…

Значит, то, чего я ожидал с утра, должно было произойти именно здесь.

Все наши уже высыпали на трассу и принимают сердобольное участие в ликвидации последствий стихийного бедствия, лишь я один знаю, что это была не стихия. Тут действовал кто-то посильнее. Что ж, ОН выбрал для окончательной расплаты со мной неплохое местечко – переправу через Печенеговское водохранилище, а не какую-нибудь подворотню. Хотя лично я предпочел бы отдать ЕМУ душу чуть дальше, на железнодорожном переезде. Но и водохранилище – неплохо. Не люблю помирать в подворотнях.

Похоже, я ЕГО все-таки перехитрил. ОН-таки клюнул на черный «ЗИМ» и произвел нападение. Хотя я понимаю, что успех мой временный и судьбу мне все равно не обмануть. Хорошо, что никто не пострадал, и хорошо, что вертолетчики занимались своим непосредственным делом – удили рыбу, а не пили водку в автобусе.

«Никто не пострадал? А Павлик, а Тамара, а ревизор Ведмедев?»

Я вскакиваю и начинаю разглядывать все, что можно разглядеть из автобусного окна. Телевизионщики снимают последствия катастрофы. Все события хорошо читаются по следам: смерч внезапно появился у переправы и, с корнем вырывая березы и засасывая их в свое реактивное сопло, набросился на черный «ЗИМ». Павлик успел дать по тормозам, и ОН, промахнувшись, наломав дров и перевернув встречный автобус, по инерции вылетел на обочину, где скрутил в бараний рог стальной заградительный бордюр. Там ОН развернулся, повалил лес веером и повторил нападение. Потом с добычей помчался к водохранилищу, взломал там лед, а перепуганные рыбаки удирали кто в лес, кто по дрова.

В автобусе, кроме меня, остались Космонавт и Дроздов. Космонавту сейчас не стоит появляться на трассе – для вертолетчиков на сегодня хватит потрясений; Дроздов вообще игнорирует все стихийные бедствия, ну а мне не следует выходить, если на меня устроена такая роскошная охота – надо же, смерч-ураган! Я хожу по пустому салону от Космонавта к Дроздову, от Дроздова к Космонавту и не понимаю, что происходит… Час назад, проверяя свои старческие суеверия, я послал в своем «ЗИМе» вместо себя на гибель трех человек. Если они сброшены на дно водохранилища, или завалены бревнами, или унесены в стратосферу, то мне впору вытащить наган и застрелиться тут же, в автобусе, хотя это сугубо личное дело я предполагал осуществить завтра в кузьминкинской гостинице, тихо, спокойно, с комфортом, поближе к ночи, сдав Татьяну с рук на руки ее будущему мужу.

– Граждане, у вас веревки случаем нету? – спрашивает толстый сержант милиции, заглядывая в автобус. – Рулетку не захватили, а надо вымерить трассу.

– А что там случилось? – спрашивает Космонавт, и сержант теряет дар речи, поняв, с кем говорит.

– Бельевая подойдет? – спрашиваю я. – Дроздов, дай товарищу сержанту веревку.

Дроздов, бедняга, окончательно сбит с толку, я над ним сегодня попросту измываюсь. Он раскрывает сумку с надписью «PENNIS», достает моток бельевой веревки, и я говорю сержанту:

– Оставьте себе, нам веревка уже не нужна. Не нужна нам веревка, Дроздов? Так что же там случилось?

– Та я ж кажу, що якась нечиста сила, хай …й грець! – сержант вiд внутрiшнього хвилювання переходить на рiдну полтавську мову (я цю музику дуже давно не чув). – Якась чорна хмара поцупила автомобiль якогось начальника… Бiс його знае… Смерч-ураган!

– То, може, потерпiлим потрiбен наш автобус? – пропонуе Космонавт.

– Здравiя бажаю, товаришу генерал! За потерпiлих не хвилюйтеся, люди трошки перелякались, а так нiчого. За ними вже вертолiт прилетiв, – сержант вiддае марсiаниновi честь.

Космонавт багатозначно поглядае на мене своiми розумними очима. До автобусу входить Оля Белкiн и тож поглядае на мене своiми розумними очима.

Усi ви розумнi, а менi що робити?

– Де вони? – запитую.

– Не знаю… Я вiд них вiдстав, але, здаеться, труба-дiло, – вiдповiдае Белкiн. – Усе летiло в трубу! Жахливо! Коли я пiдъе…хав, тут валялись самi дрова… Ви це передбачали, Юрiй Васильович?